Герой империи. Битва за время

Но желание Иртаз Далер – это желание Иртаз Далер, а Ватила Бе понимала, что предлагать такое дикому хумансу со Старой Земли решительно невозможно, потому что от такого предложения он просто будет в шоке. Сама она была уже готова и на обычный для хумансов метод генетической коммуникации, и на случайный результат этого соединения. Даже если при этом у нее родится самочка, то она должна вырасти умницей и красавицей, ведь ее отец – хуманс, приятный во всех отношениях: и красив, и умен, и вежлив, и честен, в первую очередь перед самим собой. Теперь она непременно должна организовать свой визит на поверхность, там встретиться с тактиком Рокоссовским при соответствующих обстоятельствах и убедить его вложить в ее лоно необходимый генетический материал… Ведь, на вкус хумансов, она тоже недурна собой, и многие самцы засматриваются на ее стройную фигуру, когда она идет по переходам «Полярного Лиса», и тактик Рокоссовский в этом смысле тоже не должен быть исключением.

Приняв это решение, Ватила Бе стала готовиться к своему экспромту. Все необходимые для соблазнения мужчины рефлексы и эмоциональные реакции наличествовали в ее распоряжении, но, в отличие от самок хумансов, существующих под пятой химических процессов, происходящих в организме, Ватила Бе была госпожой своим чувствам, а не их рабой. Правильно генерал Мостовенко ответил генералу Соколовскому – что в женщину темная эйджел превращается только в постели с приятным ей мужчиной, а до того она представляет собой производную от своей жизненной функции: тактика, оператора вооружения или пилота. Насколько воительницы штурмовой пехоты эмоциональны и обуреваемы вспышками горячей боевой ярости, настолько же темные эйджел рассудочны и не подвержены эмоциям и переменам настроения. Такими их создали Древние, и это свойство они пронесли через тысячелетия своего существования в галактике. В куске черного полированного диабаза обычно вы найдете больше эмоций, чем в среднестатистической темной эйджел. Правда, в Ватиле было и пятьдесят процентов крови хумансов, унаследованной ей от горячо любимого, но давно покойного отца, но хумансовская часть ее «Я» находилась под надежным рассудочным контролем ее темноэйджеловской сущности.

И вот теперь, сделав над собой волевое усилие, Ватила Бе принудительно выпускала свою женскую сущность на свободу. Это преображение началось, когда она стояла под горячими струями душа и после расчесывала свои пышные рыжие волосы. Потом это продолжилось, когда она лежала на массажном столе, а массажист-горхиня мяла и крутила ее своими лапами, втирая в темно-серую кожу специальное ароматическое релакс-масло. Дальше был выбор одежды и аксессуаров, а также подходящих к случаю духов с феромонами, способных свести с ума любого самца хумансов. Одежда… Вроде бы это все та же форма главного тактика, но не совсем. У Ватилы Бе прежде такое случалось не очень часто, но соответствующий парадный вариант форменной одежды^[70], радикально повышающий ее сексуальную привлекательность, у нее имелся.

И вот теперь Ватила Бе стоит у обзорного экрана в ожидании шаттла и смотрит на лежащую далеко внизу такую голубую-голубую и трогательно-беззащитную Старую Землю. Пройдет еще совсем немного времени – и где-то там, внизу, на пыльном зеленом шарике, она увидится с объектом своего притяжения. Ее мать прожила с отцом всю его недолгую жизнь, заботясь о нем до последнего его вздоха, а у нее такого желания пока нет, и не предвидится. А быть может, это чувство придет к ней только после появления общего ребенка, который свяжет их с Рокоссовским неразрывными кровными узами. Ватила Бе этого пока не знала, потому что ее мать Зейнал предпочитала не распространяться на личные темы, считая, что такие вещи ее дочь-полукровка должна познать на личном опыте.

* * *

29 июля 1941 года, после полудня, Бобруйская область, Кировский район, деревня Кирово, штаб 13-й армии (2-е формирование).

Генерал-лейтенант Константин Константинович Рокоссовский.

В этот жаркий июльский день, когда солнце жарит с небес, будто проклятое и, кажется, даже вездесущим деревенским курам лень копаться в придорожной пыли, на наши несчастные головы опустился имперский шаттл, из которого, расфуфыренная будто шамаханская царица, степенно ступая, вышла многоуважаемая пани Ватила Бе. Прочему-то у меня при ее виде возникла именно такая ассоциация.

– Здравствуйте, товарищ Рокоссовский, – глубоким бархатным голосом произнесла пани Ватила, – визит мой полуофициальный, так что можете, как говорили у нас на Новороссии, немного распустить галстук. Сейчас, когда основной накал боев спал и задача первого этапа войны решена, настало время осмотреться, прочувствовать обстановку и постараться гармонией проверить алгебру…