Герой империи. Сражение за инициативу

Командарм генерал-лейтенант Константин Константинович Рокоссовский.

Передислокация армии даже на относительно небольшое расстояние, особенно в военное время – задача сама по себе нетривиальная. Переместиться следовало скрытно, так, чтобы противник продолжал считать, что мы все еще находимся в Бобруйском выступе и готовим ему удар во фланг. Особо усложняло задачу то, что между Бобруйским выступом и районом развертывания армии не было прямого железнодорожного пути. А все из-за того, что линию Рогачев-Быхов-Могилев по правому берегу Днепра враг перерезал в нескольких местах. К тому же задача, поставленная товарищем Сталиным, звучала, если можно так выразиться, слишком неконкретно. Отрезать вражеские подвижные соединения от пехоты, разгромить их и перейти в общее контрнаступление, конечно, возможно, но для этого требовалось знать следующее: на каких рубежах и какими силами нам придется производить это отрезание, а также кто будет строить для моей армии рубеж обороны, на котором споткнется немецкое наступление.

Так что, приказав своему начальнику штаба готовить армию к передислокации, я взял в подручные Алиль Фа, и мы засели за командирский планшет. Тактик темных эйджел сама по себе является мощным оружием, заменяющим несколько тяжелых артбригад РГК. Ведь прежде чем приступать к выполнению задания, необходимо хотя бы уяснить общую обстановку в районе предстоящей операции и сопоставить с ней возможности нашей армии. В первую очередь мы пришли к выводу, что оборонительные позиции, которые отсекут немецкие танки от их пехоты, строить надо открыто и в нарочито большой спешке, чтобы немцы, застигнув их не занятыми нашими войсками, не заподозрили ловушки.

Потом, посчитав свои возможности, мы поняли, что идея размазать армию в полосе двухсот километров поперек направлений всех четырех вражеских ударов – не слишком удачна. У нас хоть бойцы поголовно все с боевым опытом, можно сказать, чудо-богатыри, но все равно четырех стрелковых дивизий (по одной на каждый прорывающийся через нашу оборону моторизованный корпус немцев) недостаточно для решения поставленной задачи. Слишком широка будет полоса, по которой предполагается растянуть соединения армии, слишком велико будет расстояние между узлами обороны, чтобы расположенные в них стрелковые дивизии фланговыми ударами смогли оказывать друг другу поддержку.

Алиль Фа сказала, что не особо поможет нам и то, что, помимо стрелковых дивизий, в составе армии теперь числятся три отдельных штурмовых батальона и первая отдельная егерская бригада РГК подполковника Вуйкозара Пекоца. Да, специально для этой части в Сибири на призывных пунктах отбирают особо метких стрелков-лесовиков и направляют к нам. Кого в запасной батальон бригады на доучивание, а кого и прямо в основной состав. Но все равно и егеря, и штурмовая пехота не способны самостоятельно решить поставленную задачу, они только усиливают стрелковые части и придают им стойкости под вражеским ударом. А если стрелковых соединений критически недостаточно для решения главной задачи, то и егеря со штурмовой пехотой им не помогут, а только оттянут тот момент, когда надо будет свернуть операцию и пытаться прорываться из окружения. Но тут не Минск, и задача ставится – отрезать и разгромить, а не нанести как можно большие потери и отступить в полном порядке.

Вывод один: ширину вражеского прорыва требуется сузить в несколько раз – например, до полосы между Оршей и Витебском, где немецким армиям не потребуется форсировать Днепр или Западную Двину. Кроме того, через этот район по направлению к Смоленску проходят сразу два шоссе, которые могут стать осями для ударов вражеских моторизованных соединений. С юга эта территория ограничена рекой Днепр, являющейся естественным рубежом обороны, а с севера – непролазными русскими лесами, куда немецких генералов точно не потянет, поскольку там нет дорог, необходимых для снабжения войск, а кроме того, отсутствуют какие-либо стратегические и тактические цели.

Еще в ста тридцати километрах севернее тех лесов проходит стратегическая трасса Рига – Себеж – Великие Луки – Ржев – Москва. Но прорываться к ней немцы могут только по направлению через Дриссу – Невель; в других местах для этого нет дорог. Однако, по данным, передаваемым мне имперским командирским планшетом, в районе Дриссы у немецкого командования для такой операции просто отсутствуют резервы. Их восемнадцатая и шестнадцатая армии оказались самым беспощадным способом раскулачены в пользу главного московского направления и после выпадения из игры четвертой танковой группы вынужденно вытянулись в нитку своими дивизиями на пятьсот километров, от Риги до Витебска. Теперь они способны только удерживать фронт по Западной Двине против четырех наших армий, и не более того.