Герой из героев. Попытка не пытка

Артур нервно замял ладони, словно готовился сказать что-то едкое. Я бы вот точно что‑нибудь эдакое сказал. Однако вскоре его плечи расслабились, и он, осеняя собеседника благословляющим знаком, совершенно спокойно произнёс:

– В гневе своём, вы становитесь слепы. Пусть Энкайма вразумит вас.

– Вразумит меня? – скрестил руки на груди Рикард. – Да это вы хотите оставить колдуна безнаказанным!

– Ни колдуну, ни ведьме не шагать свободно, покуда я жив! – тут же загорелись яростью глаза Артура. – Но, друг мой, я ещё вижу разницу между этой волшебствующей мерзостью и простым человеком, подверженному греховностям собственных слабостей. И я верю в то, что Энкайма может избрать своим орудием любого.

– Даже такого еретика?

– Внемлите мне, молящийся Рикард. Ваша жажда нести благодать чрезмерна, она может обернуться для всех нас ядом.

– Этот человек пытал девочку вот этим жутким инструментом, – резким движением Рикард открыл грубую шкатулку, которую нёс на подносе один из его спутников. – И вы говорите о яде во мне?

Старик внимательно посмотрел внутрь шкатулки. Кажется, ему ни разу в жизни не доводилось видеть шприца, а форма моего даже мне самому казалась на диво уродливой и устрашающей. Так что не было ничего странного, что Артур на несколько мгновений замолк и даже округлил глаза от ужаса. Однако потом он всё же обратился к Рикарду самым спокойным тоном:

– Вам известен наивысший дар богини?

– Её милосердие.

– Не без него, друг мой. Но однажды я испросил приюта на ночь в крестьянском доме. Глава семейства, узнав кто я, очень обрадовался и попросил избавить его семью от удушающих ссор. Мне захотелось помочь этому доброму человеку, и я остался. Трое суток я жил под его крышей и смиренно наблюдал, из чего состоит жизнь его семейства. И житьё сих людей действительно походило на пытки. Муж нещадно корил жену. Жена на крик корила детей. Дети бранились меж собой.

– К чему ваш рассказ?

– Дослушайте меня, пожалуйста.

– Хорошо.

– По истечении трёх дней, когда муж снова начал отчитывать свою жену, на этот раз за то, что она не зашила ему одежду, я перестал молчать. Я подошёл ближе и спросил его: «Скажи мне, добрый человек, а говорил ли ты жене своей, что ты порвал рубаху и что ей надобно починить её?». Он мне ответил, что нет. Вскоре я увидел его жену, ругающую детей за утонувшее в колодце ведро. Тогда я спросил её: «Скажи мне, добрая женщина, а говорила ли ты детям своим, чтобы они не трогали колодец, покуда ты не перевяжешь верёвку?». И она ответила мне, что нет. Тогда я собрал всё семейство и сказал им, что ссоры их из-за того, что они забыли о самом важном даре богини Энкаймы – даре говорить друг с другом! Вместо того чтобы злиться из-за того, что кто-то сделал всё не так, сначала стоит вообще объяснить, чего ты хочешь. Только через разговор можно понять другого человека.

После этих слов, старик решительно взял шкатулку и, делая уверенные шаги к решётке, за которой я сидел, наклонил коробочку немного.

– Скажи мне, Морьяр, зачем тебе это понадобилось?

– Я хотел вылечить Элдри.

– Вот видите, молящийся Рикард, – Артур вернул шкатулку её прежнему носителю. – А вы говорите про какие-то пытки!

Затем старик принялся нервно перебирать чётки и вдруг, не прощаясь, ушёл. Я уважительно посмотрел ему вослед. После рассказанной им истории внутри меня загорелось убеждение, что мне наконец-то удалось раскрыть тайну собственного отчуждения от общества. Меня озарило! Я так же, как люди в том семействе, был подвержен пороку необщительности. Требовал, а не разговаривал.

– Святой Артур в благости своей забыл про то, что зло не терпит правду. Оно полно бессовестной лжи! – едва старик прикрыл за собой дверь, напомнил своим спутникам Рикард и указал на меня пальцем. – Ты полон лжи! Но истина откроется. Отвечай, колдун, зачем ты пришёл в сей город сеять смерть?

Я был не колдуном, а магом. У меня, Предвестника, даже кое-как получалось использовать недосягаемый свет, а потому язык у меня не поворачивался от обиды хоть что-то сказать в ответ на такое оскорбление.

В наказание за молчание меня силком вытащили из клетки и поставили на колени перед Рикардом. Милосердный жрец резко ударил меня ногой в живот. От боли я тут же согнулся пополам и даже сплюнул кровь – это от неожиданности мне довелось прикусить щёку.

– Зачем ты пришёл в город, колдун?!

На этот раз я оказался болтливее, но никак не менее придирчивее к словам нежели обычно.

– Этот вопрос вам стоит задать кому-либо другому. Я не колдун. И я не пришёл, а меня привезли.

– Если сознаешься быстро, то уже утром отправишься на костёр.

– Мне не настолько холодно, чтобы стремиться к нестерпимой жаре.

– Так тебе не холодно? – с каким-то коварством спросил Рикард и…