Герои Коммуны

Во всяком случае, рабочие промышленных районов Севера немедленно потребовали увеличить зарплату и улучшить условия труда. Поскольку хозяева не захотели и слышать об этом, сразу вспыхнули забастовки. Первыми забастовали шахтеры, а прекращение добычи угля поставило под угрозу закрытия фабрики и заводы.

Делеклюз созывает многочисленные совещания предпринимателей и рабочих и пытается склонить их к соглашению. Кое-где ему удается вырвать у хозяев некоторые уступки. К рабочим он обращается с просьбами подождать, дать правительству время для социальных реформ. Делеклюз не жалеет сил, времени, чтобы примирить рабочих и капиталистов. Он искренне сочувствует рабочим, но не хочет обидеть и собственников. Он стремится объединить непримиримых врагов, доказать, что у них общие интересы. Делеклюз воображал, что господство буржуазии и эксплуатация рабочего класса должны исчезнуть с установлением республики. Он не понимал, что рабочих и буржуазию разделяют непримиримые классовые противоречия, и считал, что борьба между ними — это недоразумение, которое сразу разрешится, если все проникнутся республиканской идеей братства и поймут общность своих интересов. Газета Делеклюза в это время писала, обращаясь к бастующим рабочим: «Во имя наших общих интересов, во имя Братства, которое нас объединяет, мы вас умоляем: вернитесь в ваши цехи, возобновите работу, не допускайте беспорядков, не мешайте славному торжеству дела, которое делает вас свободными».

Но подобными сентиментальными фразами Делеклюз, конечно, не мог накормить голодных рабочих и их семьи. Они продолжали забастовки и демонстрации, которые непрерывно происходили в многочисленных промышленных городах северных департаментов. А против таких «беспорядков», как принято было выражаться, всегда употреблялось одно средство — сила. И сейчас в департаментах, вверенных управлению Делеклюза, находились войска под командованием тех самых генералов, которых назначил Луи-Филипп. Здесь ничего не изменилось: командовал войсками старый знакомый Делеклюза генерал Негрие. Это был ярый реакционер, клерикал, замаскированный монархист и личный враг редактора «Эмпарсьяль». Он искал малейший повод, чтобы пустить в ход оружие. Делеклюз говорил о Братстве, а генерал Негрие отдавал команду стрелять по рабочим. Он к тому же ссылался на распоряжения правительственного комиссара, то есть Делеклюза!

Генеральный комиссар северных департаментов сидел в префектуре Лилля, как в осажденной крепости. Духовенство, судебные органы, армия — все это сохранилось в том неизменном виде, как было при монархии. И сейчас эти мощные силы развернули бешеную кампанию против Делеклюза. А от кого он мог получить поддержку? От рабочих? Нет, им не за что было его благодарить, разве только за прекрасные фразы о «братстве», в которые мало кто верил, кроме неисправимого идеалиста Делеклюза!

К тому же и среди республиканцев у него нашлось немало врагов. Возродился старый конфликт между радикалами и умеренными, «трехцветными», вдохновлявшимися благонамеренно буржуазной «Насьональ». Даже специально переиздали старый гнусный пасквиль против Делеклюза, о котором уже шла речь.

Положение Делеклюза еще более осложнилось из-за истории с бельгийскими революционерами-эмигрантами. После февральской революции они решили создать вооруженный отряд и вторгнуться в Бельгию, чтобы и там совершить революцию и свергнуть монархию. Они просили помощи у Ледрю-Роллена. Он обещал только неофициальную помощь, которую должен был организовать Делеклюз, ибо его департаменты находились на границе с Бельгией. Бельгийские революционеры перешли границу около деревни, носившей, словно нарочно, роковое название «Рискон-Ту», то есть «рискнем всем». Они сразу были окружены войсками, жестоко расправившимися с революционерами. Этот инцидент вызвал тревогу у французской буржуазии, не желавшей войны. Гибелью бельгийских революционеров возмущались и демократы. И вся эта трагически нелепая история так или иначе связывалась с именем Делеклюза и усердно использовалась его врагами. Враги Делеклюза распространяли версию о том, что он «продал» бельгийцев.

Каким ясным и простым казалось все Делеклюзу в день революции! Он был убежден, что якобинские идеи всколыхнут людей, вызовут единодушный порыв и обеспечат счастливое разрешение трудностей. Вместо этой идиллии Делеклюз увидел ожесточенную вражду всех между собой, вражду, раздиравшую народ на части. Все оказалось гораздо сложнее. Набор идей и лозунгов 1793 года ничего не разъяснял, не объединял и не решал. События развивались по каким-то другим законам и правилам, которые Делеклюз не знал и не понимал. Он страстно, искренне хотел блага сразу всем, бедным и богатым, правым и виноватым. Но оказалось, что это стремление к общему благу порождает затруднения и конфликты. Нетерпеливый, резкий, независимый и горячий характер окончательно осложнял все и ставил Делеклюза в невыносимое положение.