Герои Коммуны

Статья начиналась с утверждения, что основатели «Демократической и социальной революции» всегда рассматривали свержение монархии только как средство и что их цель всегда заключалась в проведении социальных реформ. Но что же происходит сегодня? «Мы имеем республику, но с монархическими институтами, с коррупцией и с сохранением различных привилегий, со всеми пороками старого режима. Ничего не изменилось во Франции, кроме того, что мы имеем одной династией меньше». Все реформы отвергнуты, уже восемь месяцев мы живем при режиме осадного положения, свобода печати, право собраний находятся под все растущей угрозой. Новая газета будет защитницей демократических и социальных идей, но она не свяжет себя с какой-то одной школой социализма; она будет проявлять по отношению ко всем этим направлениям свое сочувствие и свое братское содействие.

Делеклюз писал: «Мы не являемся теми, кто хочет сделать политику какой-то математической наукой, переданной в исключительное распоряжение небольшого числа лиц. Верные сыны революции, мы думаем, что конституция 1793 года содержит в зародыше все улучшения, которые необходимы обществу; мы не видим ничего более философского, ничего в высшей степени более социального, чем Декларация прав, сформулированная Робеспьером, применения которой еще надо добиться». Он утверждает далее, что никакая социалистическая школа не дает удовлетворительного решения проблемы. «Одни из них упраздняют свободу или равенство, другие — братство». По мнению Делеклюза, выход в том, чтобы полностью и одновременно провести в жизнь «все три составные части республиканского девиза». Средство для достижения этой цели очень простое — всеобщее избирательное право, «всепобеждающее оружие, перед которым должны пасть все привилегии» и которое удовлетворит все нужды.

Свое кредо Делеклюз заключает следующими словами: «Мы стремимся создать такое социальное устройство, которое будет уважать и удовлетворять все интересы, не будет больше отверженных, труд станет обязанностью и долгом для всех, эгоизм — глупостью. Что касается методов и средств, то их нам подскажет здравый смысл. Демократия — путь, который приведет нас к социальным реформам. Так будем же республиканцами и демократами, чтобы стать социалистами».

Газета Делеклюза перечисляет также программу ближайших конкретных мероприятий. Она очень близка к программе якобинцев 1793 года и предусматривает всеобщее, бесплатное и обязательное образование; национализацию банков, железных дорог, каналов и шахт; введение вместо прежних единого, прямого и прогрессивного налога; провозглашение права на труд со всеми вытекающими отсюда последствиями; отмена президентской власти и т. п. В области внешней политики газета выступает за «освобождение всех народов, уважение прав наций, за свержение всех деспотий». Она выражает надежду, что вскоре в Париже соберется конгресс революционеров всех стран, который определит организацию европейских государств.

Такова политическая программа Делеклюза. Она вся проникнута добрыми намерениями и стремлением осчастливить всех. Но она безнадежно сентиментальна и во многом далека от жизни, от жестокой реальности классовой борьбы. В ней вполне практические и достижимые цели смешиваются с несбыточными мечтами и наивными утопиями. В 1793 году, во времена Робеспьера, такая программа всеобщего «братства» в основном соответствовала реальности. Подавляющее большинство французов объединяли общие интересы, общая ненависть к феодализму и к его сравнительно немногочисленным защитникам. Для «Братства» существовала практическая основа. Классовые противоречия еще были совсем неосознанными. Теперь же, более полувека спустя, они резко углубились и обострились. Поэтому в июне 1848 года пролетариат и буржуазия вступили в ожесточенную, кровавую битву между собой. Но Делеклюз видел в этом просто тяжкое несчастье и прискорбное недоразумение, порожденное случайностью, злобой, глупостью. Поистине надо было обладать безграничным великодушием, беспредельной любовью к людям, чтобы вопреки всему сохранять столь далекие от жизни иллюзии.

Бросается в глаза одно различие во взглядах Делеклюза и якобинцев 1793 года. Робеспьер и его друзья ничего не говорили о социализме, да и понятия такого в их времена еще не было. Делеклюз, напротив, прямо касается социализма. Он даже призывает быть демократами и республиканцами, чтобы «стать социалистами».

Что это. предвыборный тактический маневр, приманка для избирателей, симпатизирующих социализму? Или, возможно, происходит какая-то эволюция Делеклюза от якобинизма к социализму?