Герои Коммуны

Затем получил слово адвокат Леон Гамбетта. Он начал с обзора политического прошлого своего клиента, «поскольку, — заявил он, — данный процесс — это Делеклюз» и истинные мотивы его преследования связаны «с огромным влиянием его личности».

— Обвинитель, — продолжал Гамбетта, — подчеркивал, что Делеклюз уже имеет длинный список судимостей. Что касается меня, то я скажу, что это делает ему честь и ничто не свидетельствует лучше о героизме его убеждений, чем это бесконечное перечисление политических приговоров. С 1834 года Делеклюз посвятил себя служению народу, и с тех пор он не сходил с этого пути, и никогда он не склонялся под тяжестью ударов. И когда вы, как и все правительства, даже республиканские, вменяете ему это в вину, вы, видимо, не знаете, что тем самым вы высказываете самую высокую и прекрасную оценку его преданности идее и его прозорливости. Таким образом, вы подтверждаете, что с 1834 года он борется за радикальное воплощение идей французской революции, за ее полное завершение и применение ее принципов в интересах всех граждан…

С самого начала он встретил на своем пути сопротивление монархии, это продолжается и сейчас. В борьбе с ними он утверждал великую революционную мысль, идею политического и социального освобождения, его борьба явилась воплощением бескорыстия и справедливости. Он начал ее в 1834 году, за два года до Страсбурга, за шесть лет до Булони. Богу известно, что он вступил на путь истины и борьбы не из корыстных побуждений, он не преследовал никакого личного интереса.

Когда Гамбетта упомянул о Булони и Страсбурге, все поняли, что речь шла о первых двух неудачных попытках Луи Бонапарта захватить власть. После этого, сравнив самоотверженную политическую деятельность Делеклюза с преступными побуждениями тогдашнего претендента и нынешнего императора, Гамбетта перешел к характеристике империи, ее преступлений и отвратительных пороков. Речь Гамбетты была воплощением справедливого негодования и страстной ненависти к полицейской диктатуре. Она произвела огромное впечатление не только на присутствующих в зале суда, но и на всю Францию. Гамбетта, которого до этого знали только в кафе Латинского квартала, сразу приобрел известность лучшего общенационального оратора. Его называли новым Дантоном, которому, впрочем, Гамбетта явно подражал. Не случайно молодой адвокат на ближайших выборах в Законодательный корпус выбран сразу в двух округах. И первый, кто воздал должное красноречию Леона Гамбетты, был Делеклюз. Он писал на другой день в «Ревей», что «никогда еще могущество слова, вдохновленного искренним убеждением, чувством долга и истины, не проявлялось таким блестящим образом».

Разумеется, дело было не в том, что речь Гамбетты в чем-то облегчила участь подзащитного. Напротив, его приговорили к шести месяцам тюрьмы и двум тысячам франков штрафа. Остальные подсудимые отделались только денежным штрафом. Делеклюз хвалил речь Гамбетты потому, что истинным осужденным на процессе в глазах всей Франции оказалась империя. Впрочем, Делеклюз вскоре как-то заметил по поводу Гамбетты, что, «поручая ему нашу защиту, мы сделали ему самый редкостный подарок, какой никогда не получал ни один адвокат». Для молодого адвоката процесс Делеклюза оказался удобным трамплином к необычайно бурной политической карьере. Однако это ни в какой мере не сблизило двух политических деятелей. Гамбетта всегда был врагом революции. Несколько позднее он говорил: «Мы, республиканцы, совершенно не заинтересованы в Революции, которая победила бы в результате восстания, к чему стремятся Делеклюз, Флуранс, Рошфор».

29 января 1869 года Делеклюз снова в Сент-Пелажи. Он даже сам не знает точно, сколько ему придется сидеть.

По делу Бодена он получил шесть месяцев. Вскоре за одну статью — еще месяц. Императорское правительство может вспомнить о других старых приговорах. Но, как бы то ни было, надо действовать: в мае предстоят новые выборы в Законодательный корпус. Необходимо использовать выборы для новой атаки на империю. Делеклюз, находясь в тюрьме, продолжает руководить газетой и почти каждый день пишет по нескольку страниц. Его статьи регулярно появляются на страницах «Ревей». Первое время сотрудники редакции могли посещать его и получать от него указания. Правда, пришлось отложить из-за тюрьмы переход на ежедневное издание, который Де-ЛёклЮз планировал осуществить В январе. Но и еженедельный выход «Ревей» не мешает Делеклюзу выпускать самый боевой орган в предвыборной борьбе. Делеклюз, не прекращая войны с империей, выступает в поддержку кандидатов «Демократического союза», борясь против предвыборных махинаций «Либерального союза». Особенно резко он нападает на Тьера, которого Делеклюз называл тогда «одним из главных врагов демократии».