Читаем Герой конца века полностью

Герой конца века

– Разве я виновата в этом? – прошептала она. Савин опомнился.

– Голубчик, Муся, прости меня, я тебя обидел… Я не хотел этого… Но когда я вспомнил его фигуру, вся злоба прилила к моему сердцу при одной мысли, что эта гадина могла сметь приблизиться к тебе… Не плачь, моя ненаглядная.

Он сел с ней рядом на диван, обнял ее и привлек к себе, покрывая ее руки и лицо нежными поцелуями.

– Не буду, не буду! – сквозь слезы улыбалась она.

– Забудем о нем.

– Он о себе напомнит.

– Не беспокойся, я сумею отделаться от него.

– А теперь все же предстоит скандал… суд.

– Пустяки… кончится ничем… говорю тебе.

Она вытерла слезы и скоро действительно развеселилась или, по крайней мере, приняла веселый вид.

На другой же день Николай Герасимович поехал к одному из лучших петербургских присяжных поверенных, которому и поручил дело.

– Надо будет несколько протянуть его, – заметил адвокат.

– Это как же?

– Очень просто… Я не являюсь на первое заседание, постановят заочное решение… Затем я подам отзыв, а в случае решения не в нашу пользу – апеллирую в съезде.

– Это уж как вы сами находите лучше… Только нельзя ли, чтобы ограничились штрафом.

– Постараюсь.

– Уж пожалуйста… За гонораром я не постою.

– Придется являться два раза, написать две бумаги, это вам будет стоить триста рублей.

– Прикажете сейчас?..

– Да, по обыкновению, за уголовные дела я беру вперед, в мировых учреждениях я собственно и не веду, только для вас.

– Благодарю вас.

Савин вынул бумажник, отделил из пачки денег три радужных и подал адвокату.

Тот небрежно бросил их на роскошный письменный стол и написав расписку и доверенность, передал их Николаю Герасимовичу.

– Доверенность засвидетельствуйте и оставьте у нотариуса, я заеду получить сам.

Адвокат назвал нотариуса.

Савин положил в карман бумаги и уехал.

Заехав по дороге к указанному нотариусу, он подписал доверенность, расписался в ее получении и оставил в конторе для выдачи поверенному.

Время шло.

Николай Герасимович и даже, как по крайней мере казалось, и Маргарита Николаевна позабыли об этом деле.

Он считал его пустяками и сумел убедить ее в этом.

Вскоре оказалось иное.

Через два месяца Савин получил от своего поверенного письмо, в котором тот уведомлял его, что по приговору мирового судьи, утвержденному съездом, он, Николай Герасимович, приговорен к двухмесячному аресту.

«Если вам угодно подать кассационную жалобу, то благоволите пожаловать ко мне для переговоров, так как принятые на себя мною, по нашему условию, обязательства окончены» – так заканчивалось письмо присяжного поверенного.

Савин, несмотря на то, что был поражен приговором, невольно улыбнулся.

– Каков гусь… Взял за два месяца ареста триста рублей и хочет сорвать еще.

Он не отвечал адвокату и на другой же день уехал с Маргаритой Николаевной из Петербурга в Харьков, отметившись выбывшими неизвестно куда.

Они отсутствовали в Петербурге около трех месяцев и вернулись, рассчитывая, что капитан Строев, потеряв их из виду, не будет настаивать на приведении приговора в исполнение.

Расчеты эти оказались неверны – капитан сторожил Савина, как ястреб добычу.

V
Пристав под замком

В первых числах марта месяца, на третий день после приезда Савина и Маргариты Николаевны в Петербург, где они думали пробыть не более месяца, рано утром, в спальню господ вбежала перепуганная горничная.

– Барин, а барин… – начала она будить Николая Герасимовича.

– Что такое? – проснулся тот.

– Там полиция… – тревожным шепотом сообщила горничная.

– Какая полиция?.. Что за вздор… – спросонок, но также шепотом, боясь разбудить Маргариту Николаевну, заговорил Николай Герасимович.

– Помощник пристава… пришел за вами… Приказал разбудить…

Савин понял, что пришли его арестовать. Он быстро вскочил, надел туфли и накинул халат, но тотчас же снова сел на кровать.

Несколько секунд он, видимо, что-то обдумывал.

– Они где? – спросил он горничную.

– В кухне…

– Петра там не было?..

– Никак нет-с… Петр убирает комнаты…

– Позови его ко мне в кабинет, а помощника пристава в залу, скажи, что барин сейчас выйдет…