Герой легенды (СИ)

Конечно, просьба о помощи из уст самого правителя удивила Сеню. Но больше своей внезапностью, чем неуместностью. Да и длилось это удивление совсем недолго. В конце концов, в Сенином родном мире тоже хватало примеров, когда первоначальное впечатление и даже устойчивый имидж оказывались обманчивыми. Среди глав государств — в том числе.

Присмотришься, скажем, к какому-нибудь вождю, народом избранному, от имени народа и о служении своему народу говорящему. И понимаешь, что держит этот вождь любимый им народ железной рукой. Да так крепко, что и не снилось самодержцам старых времен.

Или, напротив, к какому-нибудь монарху приглядишься — сидящему на троне, с короной на голове, с гвардейцами да во дворце роскошном. И поймешь, что его или ее величество не то что не властитель своей страны, но даже не сколь-либо весомая политическая фигура. А просто дань традиции. Что-то вроде музейного экспоната. Пусть даже это «главный экспонат» вроде лирической героини знаменитой песни «Ленинграда» — реальная его ценность, не говоря уж про способность влиять, стремится к нулю.

Вот и в случае с этим Огненосным не стоило обольщаться. Он мог сколько угодно изображать из себя сурового владыку, держащего в руках жизнь и смерть каждого из своих ничтожных подданных, и одновременно звероподобного полудикаря, способного без лишних раздумий лично снести голову любому, кто хотя бы бросит на него косой взгляд. А реальная власть все равно находилась совсем в других руках. Что и неудивительно, если подумать. Ведь правитель властвовал лишь над телами подданных. Тогда как жрецы-Свидетели повелевали их душами. И плох был бы Огненосный как правитель, если бы мирился с таким положением дел.

План, ключевая роль в котором отводилась новоявленному Шайнме, изложил не сам правитель, а советник Рэй. Сене надлежало в разгар дня прогуляться по городу. И перед каждой мало-мальски многочисленной толпой повторить свое маленькое представление, данное сперва пятерке стражников, а затем и Огненосному.

А когда толпа доходила до нужной кондиции (то есть, уверовала, что странный прохожий действительно послан самим Хаодом) наступал второй этап плана. Следовало сообщить людям, что Свидетели не первую тысячу лет обманывают их. Что никакие их предки были не соратники Шайнме, а вероломные предатели, едва не погубившие посланника Хаода. Но он, хвала небесам, не погиб. И теперь вернулся, чтобы свершить возмездие.

— А куда идти-то? — спросил Сеня, когда Рэй закончил излагать свой замысел, — за толпой?

— Лучше всего с рынка начать, — отвечал советник, — там обычно больше всего народу собирается. Особенно ближе к полудню. А дальше можно другие площади посетить… перекрестки. Особенно поближе к центру города. Возможно, и в кабаки наведаться лишним не будет.

— Ты не волнуйся, — подал голос правитель, — я тебе в помощь пару бойцов из дружины отряжу. Они и заблудиться не дадут… и если кто напасть захочет — отгонят.

— Ну… я так-то и сам не беззащитен, — сказал Сеня, — но за эскорт — благодарю. И, кстати…

Он снова повернулся к Рэю.

— …а в храмы тоже заходить придется?

— Зачем? — на лице советника, обычно невозмутимом, мелькнуло удивление наивностью небесного посланца, — если хочешь избавиться от муравьев или ос, ты же не суешь руку в муравейник. И в осиное гнездо пальцем не тычешь.

— А чтоб прихожан на Свидетелей натравить? — с хулиганским блеском в глазах предложил Сеня.

— Их не так много, — отмахнулся Рэй, — даже в главном храме. То один зайдет монетку пожертвовать, то другой — о ритуале договориться. Так что там из людей только Свидетели в основном и присутствуют. Обряды совершают, жертвы приносят.

Сене после такого объяснения осталось лишь неловко замолчать. Приняв тот факт, что храмы этого мира могли вовсе и не походить на современные, знакомые ему, культовые сооружения. Эпоха язычества как-никак на дворе. До коллективных молитв и других подобных ритуалов потомкам хелема было еще расти и расти. А пока они считали, что даже самая худосочная животинка, сожженная на алтаре, для высших сил ценнее самой искренней молитвы.

— И вот еще что, — советник Рэй поспешил разбавить Сенину неловкость, — это, кажется, твое.

С этими словами он протянул собеседнику нож, украденный у того во время прогулок по городу. С радостным удивлением (успел ведь уж даже смириться с его утратой!) Сеня взял нож правой рукой. Осторожно так взял, медленно. Точно боялся спугнуть удачу.

— Не скажешь, из чего он сделан? — поинтересовался советник затем.

— Знаю лишь, что он выкован в Небесной Кузнице Хаода, — робко отвечал Сеня, про себя понимая, что объяснение так себе и явно высосано из пальца. Тем более что едва ли местная мифология предусматривает наличие у Хаода какой-то Небесной Кузницы.

Но что делать? Сеня с самого начала пребывания в этом мире зарекся толкать его обитателей по пути прогресса. Не знают они железа пока — и не надо. В свое время все равно узнают, как это сделали Сенины предки. Эволюция предпочтительней революции.

К счастью, что Рэй, что Огненосный, объяснение Шайнмы приняли. Не стали допытываться, развивая эту тему.