Герои млечного пути

Ди Рэйв почувствовал, что проигрывает. Он уперся кулаками в стол и, пригнув голову, подошел к ней.

— Вы же сказали, что извинения приняты.

— Приняты, — кивнула девушка. — Приняты к сведению. И только.

— Можно ли добиться от вас прощения? — спросил Симон.

— А от вас всегда алкоголем пахнет? — ответила та.

Он отодвинулся от нее.

— Жанна, вы мне сердце разбиваете, — с серьезным видом произнес Ди Рэйв.

— Оно у вас есть? — Девушка пристально на него посмотрела. — Простите, Симон, я с радостью продолжила бы нашу милую беседу, но у меня много работы, так что всего доброго. Тем более вам в Москву лететь.

— Я еще вернусь, — подмигнул ей Симон, открывая входную дверь.

— Олег будет очень рад, — усмехнулась Жанна.

* * *

В Москву из Калининграда летали комфортабельные авиалайнеры для локальных воздушных перевозок. Именно на один из таких рейсов и ждал посадку Ди Рэйв, сидевший за столиком в кафе аэропорта. Он взглянул на часы. До посадки на пассажирский «Ил» оставалось двадцать минут, поэтому можно было не спеша пить свой кофе.

В аэропорту было малолюдно. Несколько минут назад ушли в небо два стратосферных «сверхзвука» Ту-344. Один держал путь во Владивосток, другой в Нью-Йорк. Каждый борт вмещал в себя четыреста пассажиров, и после отбытия этих лайнеров, когда разошлись провожающие, здание аэропорта опустело. Осталось лишь две сотни тех, кто ждал рейс на Москву, но строение было огромным, и двести человек выглядели жалкой кучкой.

— Что, зайти не судьба была? — послышался чей-то недовольный голос.

Симон обернулся и увидел, что рядом остановился человек. На вид ему было, как и Ди Рэйву, лет двадцать шесть. Он был чуть выше ростом. Около двух метров. Этого человека с богатырским сложением звали Макс Иглов. Он, как и Олег Ганн, был его старинным другом еще с ранних школьных лет.

— Привет, Макс. Садись, что стоишь?

— И как это понимать? — продолжал Иглов, садясь за столик. — В «С-13» зашел, Олега навестил, а ко мне наведаться некогда.

— Чего ты кипятишься, Макс? Я только утром из Америки. Мне еще в Москве надо побывать. А послезавтра я вообще на Зети улетаю. Я просто физически не успею всех повидать!

— Эй, терминатор! — крикнул Иглов роботу-официанту. — Выпить чего-нибудь дай!

— Поконкретнее, пожалуйста, — ответил невозмутимый робот.

— Чего уж конкретнее, сто грамм водки мне и моему, с позволения сказать, другу!

— Может, не надо водки? А, Макс? Я в клубе с мичманом виски глотнул. С Олегом винца хряпнули. Чем день-то закончится?

— Так ты даже пил с ними? А я не при делах, да? Ну и кто ты после этого? — фыркнул Иглов.

— Погоди. Вот закончу все дела. Возьму отпуск. Соберемся все вместе…

Робот принес водку.

— Послушайте, уважаемый, — обратился Симон к официанту, — здесь не сто, здесь все двести грамм.

— Совершенно верно. Как и заказал ваш друг.

— Але, я заказывал сто грамм! — возмутился Иглов. — Я русским языком сказал, сто грамм водки мне и моему другу!

— Я знаю четыреста языков и наречий. Я прекрасно вас понял. Вы сказали: «Чего уж конкретнее, сто грамм водки мне и моему, с позволения сказать, другу!» — Робот воспроизвел даже голос Макса. — Выражения «чего уж конкретнее» и «с позволения сказать» я опускаю, поскольку они к делу не относятся. Остается — «сто грамм водки мне и моему другу». Это значит — сто граммов вам и сто граммов вашему другу. Итого двести граммов на двоих. Если вы имели в виду сто граммов на двоих, то должны были сказать именно так. Что непонятно?

Макс уставился на робота и после недоуменной паузы угрожающе произнес:

— Иди отсюда, киборг-убийца.

— Не надо хамить, — надменно произнес робот, уходя.

— Успокойся, Макс, — засмеялся Ди Рэйв. — На вот лучше. — Симон протянул ему бокал с водкой.

— Ты видал? У него еще и эмоциональный эмулятор. А, ладно. Давай. За встречу. — Иглов тут же забыл про инцидент с официантом.

Они выпили и закусили бутербродами.

— Что у тебя за дела? — поинтересовался Иглов.

— Ты ведь смотрел новую «Звездную сагу»? — почесал в затылке Ди Рэйв.

— Ты что? Я же на премьеру в Лос-Анджелес прилетал! Забыл? — воскликнул Макс.

— Очень хорошо. Так вот. — Симон принял деловой вид. — Как понимаешь, это кино не чей-то каприз. Сейчас, когда на дворе эра межзвездных путешествий, старая фантастика стала вновь актуальна. Вымыслы романтиков доконтактической эпохи особенно интересны обывателям нашего времени. И режиссер, Николас Вистлер, решил сорвать банк на возрождении в мире кинофанов фантастики прошлого, адаптировав ее к современным реалиям.

— Ближе к делу. А то сейчас улетишь, а я так ничего и не пойму, — махнул рукой Иглов.