Герой на полставки

Как следует отжмякав Мию в окопе, я направился за той, из-за котрой я вообще вступил в ряды Эскадрильи. Если честно, то я очень переживал, поэтому отдал приказ, что бы пленных просто задержали. Мы их выпустим… Это же гражданская война, просто они не поняли друг-друга. Вернее — не поняли верхушки, а обычным солдатам теперь это расхлебывать. Показывать друг-другу зубы. Скалится. Вот вы когда нибудь задумывались что конкретно вот этот человек, который бежит на тебя с автоматом — лично тебе сделал? Он в ярости, ты в ярости. Вы показываете друг-другу зубы… Вы противники. Не потому что вы оба так захотели, а потому что вам так приказали! Что у него там, за плечами? Что он оставил дома? Это все сгорает в пепле войны. И что же такое война для всех, кто участвует в сражениях? Мерзкая, грязная и беспощадная! Возможно, тот что бежит на тебя, великолепный семьянин. Возможно у вас с ним тысяча тем для обсуждений, и вы стали бы лучшими друзьями! Но это не важно… Вам внушили, что вы противники. Заклятые враги без личных причин, потому что кто-то сверху так захотел. Если бы не мои игры со временем, то я бы никогда этого не узнал. Столько потрясающих и красивых девчонок полегло… Осталось в этой окровавленной траве… Мне иногда казалось, вот лучше бы все эти девочки жили у меня. Я бы о них позаботился… Нет, я серьезно. Такие мысли часто посещают твою голову, когда смерть танцует рядом. А вот и башня управления! Там сидит одна из тех, по чьей вине так много невинных полегло! Конечно, сражение мы выиграли. У Шиавары превосходство только в космосе. Попробуй что-то сделать специалистам на Балагане — будешь зверски убит. Так вот, Генерал Амбрелла была одним из ведущих военачальников Эскадрильи. Из ее многотысячной армии в живых остались лишь несколько сотен эскролл. Башня управления осталась без защиты, поэтому я смогу проникнуть внутрь и обо всем спросить… Зацепившись за небольшую выемку, я поднялся на верхнюю площадку и заполз в смотровое окно. Поднявшись по ступенькам винтовой лестницы вверх, я встретился с преградой в виде титановой двери. Постучавшись, я нежно пропел:

— Генерал, это спасательная операция.

— Наконец-то… — облегченно выдохнула она и открыла дверь. — Агент Коуч? Что вы делаете на поле боя?

— Да вот… — снимая пистолет с предохранителя, произнес я. — Купил билеты в театр военных действий… Хотел подарить своим друзьям, а потом… Вдруг… Узнал, что их больше нет.

— Мистер Коуч, мне очень жаль… — девушка с ярко-фиолетовыми волосами начала пятиться. Она прекрасно понимала, кто я такой и зачем пришел. — Но я ничего не могла поделать!

— Ничего не могли поделать? — я строго взглянул на нее. Было видно, что она боится… Это не был страх вооруженного человека, что мог застрелить тебя в любой момент… Нет… Амбрелла никогда не была трусихой. Она боялась огромной ответственности… Тот момент, когда ты уничтожил много хороших ребят по своей глупости и тут приходит их друг и спрашивает за них. Не, а кто бы не испугался? Мне кажется отвечать за чужие жизни, что были проебаны тобой — самое страшное, что можно узреть в этой профессии.

— Я вам говорю… Мистер Коуч… Как Генерал Армии Эскадрильи… Там была засада!

— ТАК НАДО БЫЛО ОТОЗВАТЬ ИХ!! — я не выдержал и разбил кулаком один из мониторов. — Честно признаюсь… Единственное, что я сейчас хочу сделать — это пустить вам пулю в лоб.

— Давайте! Я готова принять наказание! — с надеждой произнесла она.

— Но это же будет слишком легко для вас, Генерал. Давайте будем друзьями? — я протянул ей свою ладонь в подгоревшей перчатке.

— Вы садист, Коуч… Кредо военного не дает мне пустить пулю себе в лоб самостоятельно, так еще и напоминание о моих грехах будет вечно меня нагонять! Вы вообще, как себе это представляете?

— О, я очень дружелюбный человек, Генерал. А еще… Мне нравится что у вас есть душа.

— У военных нет души. Она уходит, как только начинается сражение!

— Вас она не покинула, Генерал.

— Спасибо, конечно… Но вы не думаете, что это наказание слишком тяжелое?

— Нет, не думаю. Вы либо отвечаете за свои поступки, либо берете еще больший грех на душу. — я положил пистолет к ее ногам. — Можете убить меня и забыть о тех страшных событиях, когда убили всех моих друзей — навсегда!

— Ни за что… — выдохнула Амбрелла. — Я больше не способна на убийства… Что вы хотите от меня?

— Дружба, ни чего более… — хитро улыбнулся я.

— Это ложь!

— Я хочу видеть ваши страдания… Как вы горите в аду здесь, на Балагане!

— Спасибо… Но я боюсь, что скорее всего в один из ближайших вечеров налакаюсь и забью на кредо военного. — грустно улыбнулась Амбрелла.

— Вы… — я схватил ее за шею и приблизил к себе. — Не посмеете… Мы будем гореть в аду вместе!

— Коуч… — по щекам девушки покатились слезы. — Я не хотела…

— Но вы сделали. — я отшвырнул ее в кресло. — Официально с этой минуты я и вы — мертвы.

— Что вы хотите этим сказать?

— А то, что грехи можно исправить, даже находясь в объятиях адского пламени!

— Каким образом?

— А вот таким. — я лишь усмехнулся и вытащив из под бронежилета желтый конверт всунул в руки Амбреллы.