Герои нашего племени. Трилогия

В пропахшей шерстью и копотью избушке ярко горела большая печь, прогревая воздух до густой непривычной жары. В комнате стояли стол, нары и два больших шкафа-сейфа. На стене, рядом с портретом Сталина, висели автоматы ППШ (их Пилот узнал по учебникам-инструкциям) и двуствольное охотничье ружье. Плюнув на неуместные догадки и сомнения, он потратил время на плотный обед, состоящий из огромной миски разварного оленьего мяса, сдобренного какими-то пряностями и травами, – блюдо, ему не знакомое, но чрезвычайно вкусное и сытное. Ночевки ему никто не предлагал, да он и не согласился бы.

Разговора на этой «площадке подскока» не получилось. Единственное, что Пилот себе позволил – спросить, как им удается получить такой густой черный дым. На что ему снисходительно ответили, что жгут старые резиновые покрышки. Спросить, откуда здесь взялись шины, летчик не решился, и одной тайной стало больше. Хотя определенные, но еще неясные догадки уже блуждали в его голове.

Они окрепли и почти сформировались, когда странная аэродромная обслуга закончила все работы по заправке и уныло выстроилась в своих лохмотьях на продувном ветру, возле полосатого камуфлированного фюзеляжа «Москито». Старлей выглянул и рявкнул еще одну короткую команду, усилив ее отборным матом. Мат понял и Пилот. Вся группа быстро потрусила к кустам и скрылась, как показалось Пилоту, прямо в холодном болоте. В избу их не пустили. Вот так.

Старший нехотя пригласил Пилота к самолету – принять работу, так сказать. Летчик очень внимательно осмотрел машину, особенно – заправочные люки и крышки, сел в кабину и включил датчики. На этой модели уже начали применять усложненные схемы сигнализации и диагностики. Все было в полном порядке – вопросов и замечаний к персоналу у него не возникло. Пилот хотел одного – побыстрее поднять свою привычно уютную машину в воздух и оказаться как можно дальше от этих странных и страшных людей.

Последнее, чем он все-таки поинтересовался, была следующая на его маршруте «точка» – какая там площадка и дополнительные ориентиры? На это ему было сказано, что командиры ничего не знают о своих соседях и понятия не имеют, что там творится.

У этих людей нет даже системы взаимооповещения!

Пилот удивился и ужаснулся.

«А если они не смогут вовремя дать черный дым? Ну, там эти дрова-колеса закончатся»?.. Должны же быть дополнительные ориентиры! «А даже если закончатся, – сказали ему, – черный дым все равно будет…» Потом ему вручили обшитый и опломбированный мешочек.

От земли он оторвался с чувством глубокого облегчения. Впервые за свою летную практику Пилот уходил от взлетной полосы, как от зараженного чумой места. Его не оставляло ощущение, что он прикоснулся к чему-то мерзкому, страшному, лежащему вне поля общепринятой человеческой морали. Он летел и думал, сопоставляя факты, анализируя увиденное и услышанное еще там, в тесной душной комнате летной гостиницы Уэлькаля и на базе в Фербенксе, по ту сторону пролива, где находился для предварительного знакомства с машиной.

Когда Пилот обнаружил следующий дымовой сигнал, на этот раз находящийся почти рядом с соответствующей отметкой на карте, он уже был внутренне готов увидеть еще более удручающую картину. Но понял, что ошибся, когда, кроме дымовой подсказки, неожиданно ожил эфир и ему услужливо помогли зайти на посадку.

На этот раз площадка уютно раскинулась среди довольно густого смешанного леса – широкого языка лесотундры, довольно далеко уходящего на север. Здешняя местность выглядела более приветливой, как и хозяева площадки.

Начальников было целых четверо, а сам аэродром почти соответствовал своему названию. Полоса не новая, но ухоженная. Рядом – река. По обилию пустых бочек было ясно, что «точка» работает давно.

Старшим был веселый толстый капитан, тоже из войск НКВД. Вопросов гостя не дожидался, а рассказывал сам – много и охотно. Вся «палубная команда» (когда капитан применил этот термин, Пилот сделал вывод, что его собеседник когда-то служил на флоте) состояла из зэков. Эти несчастные делали здесь все возможное и невозможное.

Выслушав короткий рассказ Пилота о посадке у восточных соседей, капитан долго смеялся и пояснил, что те – «восточники» – появились, наверное, недавно и еще не обжились. «Аэродромы подскока» часто меняют место. То полоса начнет проваливаться в болото, то просто место неудачное. Тогда высшее начальство прислушивается к мнению летунов, которые смогли дотянуть до места назначения. Он так и сказал: «…смогли дотянуть…»

Да, они жгут резину. Где берут? Вот эти зэки и доставляют – и бензин, и покрышки. Ему капитану, повезло – место здесь очень даже удачное. Настолько, что собираются делать постоянный аэродром. Плюс, река рядом – баржу можно, если что, загнать. Схема доставки не сложная и не особенно хлопотная. Не то что у других! Без реки плохо – расход зэков получается большой… Мрут, конечно, но что поделать…