Герой нашего времени.ru

Второй тост хозяин предложил сказать гостям. Пришлось мне брать слово. Я говорил, что война — это плохо, что сам не хочу этой войны, но что давал Присягу на верность Родине и Правительству. Но я волновался и запинался, и такого красивого, как у хозяина, тоста у меня не получилось.

Третий тост чеченцы, как и мы, пили за погибших молча. Вино оказалось крепким. Даже обильно закусывая, я чувствовал, что пьянею. После четвёртого тоста разговор зашёл о политике. Оказалось, наши оценки действиям Правительства на Кавказе совпадают.

— Так за что ты здесь воюешь? Переходи к нам, — предложил хозяин. — Если тебе нужны деньги — будем платить. Дом построишь, машину купишь. Нам знающие офицеры нужны.

— Спасибо! — Мне польстило предложение чеченца. — Если б так ценили офицеров в Российской армии! Но Присягу я давал и нарушить её не могу. И в своих стрелять не смогу. Если б, Арсан, ты предложил бы мне бить за Россию американцев или турок, я бы не раздумывал. Но в своих стрелять не буду.

— На вид ты ещё мальчик, — вдруг заговорил один из молчавших чеченцев. — Но держишься, как мужчина. Говори, зачем пришёл?

— За пулемётом, — ответил я протрезвев.

— Плохо ты службу поставил, — упрекнул Арсан. — Заходи, режь вас, как баранов, делай, что хочешь! Плохо службу поставил, командир.

— Устали все очень. Целый день переоборудовали позиции, — только и смог я сказать в оправдание. — А почему вы нас не тронули?

— Мы не бандиты, — ответил Арсан. — Если можно обойтись без крови, мы её зря не проливаем. А вас жалко стало — пацаны зелёные.

— Так, как насчёт пулемёта? — вступил в разговор молчавший до этого и достаточно опьяневший солдат-пулемётчик.

— Значит, вам нужен пулемёт? — Хозяин смотрел мне в глаза.

— Нужен.

— Договоримся так: я возвращаю тебе пулемёт, а ты будешь пропускать нас через свой пост. И мне будет достаточно сейчас твоего слова, командир. Помни, что ты теперь мой должник, и твои люди до сих пор все живы.

В тот момент мы с солдатом находились в руках чеченцев, и те могли бы сделать с нами всё, что захотели. И не дать такого слова значило подписать себе и солдату смертный приговор. И я дал им это слово.

Двое чеченцев проводили нас до моста. Там нам вернули автоматы, гранаты и наш пулемёт и растворились в темноте.

В следующие дни, прежде чем чеченский отряд переезжал мост, на блок-пост приходил местный крестьянин и предупреждал меня об этом. Чеченцы проезжали на машинах, а мы их не останавливали. По моим подсчётам, отряд насчитывал не менее полусотни человек.

Через две недели наше отделение сменили на этом посту. А ещё через десять дней во время операции я сорвался со скалы и повредил позвоночник.

— Интересная история! — горько усмехнулся Виктор. — Мне такие чеченцы не попадались.

— Среди чеченцев тоже встречаются нормальные люди, — вступил в разговор капитан-мотострелок. — А есть русские — хуже чеченцев. Наш командир полка — шкура продажная. Ходили слухи, что он через своих доверенных людей продаёт чеченцам обмундирование, оружие и горючее. То, что он под видом переговоров постоянно встречался с «дудаевцами», не было ни для кого секретом. Частенько их полевые командиры в нашем расположении появлялись под видом мирных чеченцев. Однажды заявились такие гости к нашему «полкану», и он их в своей палатке стал угощать. Вызвал тогда «полкан» командира взвода разведки и велел принести рабочую карту. А на неё взводный только что нанёс задачу предстоящих действий разведвзвода в тылу противника предстоящей ночью. Взводный ходил в тыл к «дудаевцам» уже не раз, провёл не одну диверсию, привёл немало пленных, поэтому у него были причины войти в палатку командира полка, где сидели чеченцы, в маске. Командир наорал на него, велел маску снять и стал показывать чеченцам на карте взводного места предстоящей операции.

Взводный — парень смекалистый, ночью повёл свою группу совсем по другим целям. Провел диверсии и, прихватив «языка», через сутки и сам вернулся, и всю группу привёл без потерь. В тот день к командиру полка снова приезжали чеченцы. А на следующий день командир взвода разведки был в срочном порядке отправлен в краткосрочный отпуск с выездом на Родину. Из отпуска взводный так и не вернулся. Говорили, что погиб, мол, — несчастный случай. А я не верю! Продал его наш «полкан»! Знаю, что солдат некоторые командиры продают чеченцам. Почему бы и офицера не продать? На этой войне всё продаётся.

— Неужели про дела вашего командира полка «особисты» не знали? Или до командования информация не доходила? — спросил Виктор.

— Кому следует, те и без нас знали! Только офицеры поговаривали, что доходами от своей «коммерции» наш «полкан» делился с кем-то «наверху». — Капитан указал большим пальцем в потолок.

— Пристрелить надо было такую сволочь! — высказал своё мнение Виктор. — Слава Богу, что в Десантных войсках мы о таких случаях не слышали!