Герой (не) её романа (СИ)

Роман едва не потерял голову. Забыл, что пред ним всего лишь девочка, и она скорее желает поддержки, чем близости. Не мог он воспользоваться моментом ее слабости. Не хотел стать похожим на Дениса.

С рыком раненого зверя оторвался от губ Поли. Поправил сползшую с её плеча бретельку сорочки. Успел заметить округлые, манящие груди под тонкой тканью.

Накрыл Полю одеялом и по-отечески поцеловал в лоб:

— Сладких слов, моя девочка. Помни, что бы ни случилось, ты можешь на меня положиться.

Он вышел и тут же направился в душ. Холодная вода — это как раз то, что ему нужно. Только как избавиться от мыслей и фантазий? Их не так-то просто утопить.

Роман ушел на работу, пока Поля еще спала. Боялся собственной реакции на её появление. Спросонья она такая милая, как тут удержаться?

Поля же решила, что обидела Романа. Он наверняка желал от нее большего. Того, что она не могла ему дать. Пока не могла…

— Ты себя хорошо чувствуешь? — от Матрены не укрылось подавленное состояние помощницы. — У тебя лицо серое и глаза заплаканные.

— Это от лука, — соврала Полина. Принялась вдвое усерднее орудовать ножом. — Сейчас нарежу, умоюсь, и все пойдет.

Матрена покачала головой, но не стала допрашивать.

— Если так, — произнесла задумчиво. — Только помни, захочешь поделиться, я всегда рядом.

Закончив работу, Поля действительно направилась в туалетную комнату. Включила воду, поплескала в лицо. В этот момент почувствовала, будто задыхается. Словно за одну секунду воздух раскалился, точно в пустыне.

— Что такое?.. — тихо спросила Поля у собственного отражения.

Хотела открыть дверь, но вместо этого буквально сползла по стенке на пол. Кое-как добралась до унитаза, присела на краешек.

Головка кружилась так, точно гигантский медведь тряс и раскачивал планету Земля. К общей слабости добавилась тошнота. Но что страшнее всего — стало тянуть низ живота.

— Только не это… — всхлипнула Поля. — Матрена, помоги!..

Буфетчица грохотала противнями и не слышала призыв помощницы. Только спустя полчаса опомнилась и решила проверить, как там Полина. Дернула закрытую дверь туалета, услышала слабый голосок из-за двери, больше похожий на жалобный писк раненой пташки.

— Сейчас-сейчас, деточка! — крикнула как можно громче. — Матрена что-нибудь придумает.

Выбежала на улицу, поймала двоих солдат и приказала выломать дверь. Никто и не подумал возражать буфетчице. Через две минуты крепкие парни выбили плечами дверь и освободили Полину.

— Что с тобой, маленькая?.. — бросилась к помощнице Матрена.

Та все еще сидела на унитазе, обеими руками обхватив живот. Больше походила на призрака, чем на живую девушку. Бледная, испуганная, Полина находилась на грани обморока.

— У меня… — начала она, но не смогла закончить.

Губы ее подрагивали, в огромных глазах застыл не страх, а настоящий ужас.

— Чего столпились, за командиром бегите! — рявкнула на застывших солдат Матрена.

Она заметила кровь на подоле Полины. Хоть та и не могла ничего сказать, стало ясно — дело плохо. Никуда не годно.

Роман примчался спустя несколько минут. Он как раз учил солдат обращаться с техникой. Без кителя, с закатанными рукавами рубашки, измазанный машинным маслом, но полный решимости.

— Девочка моя!..

Опустился перед Полей на колени. Поднял на руки, прижал к себе. Стал укачивать, силясь хоть как-то облегчить её страдания. Полина не шевелилась и походила на тряпичную куколку: безвольную и безжизненную.

— Где же Марина! — рявкнул Роман. — Куда ее черти занесли?! Я же приказал немедленно прибыть в буфет!

— Маринка тут не поможет, — запротестовала Матрена. — У Поли по-женски что-то. Ее в город везти надо. Я скорую вызвала, но… Вы сами знаете, как трудно до нас добраться.

— Понял! — объявил Роман.

Вместе с Полей вылетел во двор и приказал подать машину.

— Ваша в ремонте! — доложил Петров, появившийся возле буфета, точно черт из табакерки. — УАЗ мой можете взять или «Патриот» начальника штаба.

— Да хоть танк, мать вашу, подайте! — не выдержал Роман. — Лишь бы он ездил.

Через три минуты водитель мчал Романа и Полю по колдобистой дороге в город. «Уазик» подпрыгивал на ухабах и рычал на подъемах. Но упорно двигался к цели.

— Еще немного, — уговаривал Роман то ли Полину, то ли «Уазик».

Одной рукой Роман держал руку Полины, другой — сотовый. Звонил он, разумеется, в больницу. До самого Минздрава был готов добраться, лишь бы Поле оказали лучшую помощь.

— Я с тобой, — обещал Роман девушке. — Ты только держись. Я тебя не брошу.

Она же лишь изредка постанывала и держалась за Романа, как утопающая. А еще — мысленно молилась, чего никогда не делала прежде. То и дело, точно в бездонную яму, проваливалась в небытие. И снова возвращалась в пугающую реальность.

— Вот, мы и прибыли! — объявил Роман где-то за границами сознания Полины.

Потом была больница, люди в белых халатах. Осмотр и капельницы. Облегчение и чувство того, что все обошлось.

Поля еще не знала наверняка, но почему-то была уверена — с ее ребеночком все хорошо. Он такой же сильный и выносливый, как его мать. И оба они переживут все испытания.