Герой (не) её романа

— Наоборот, поощряй. Когда родится малыш, тебе вообще не до хозяйства станет, — подмечала Матрена. — Вот оправишься, тогда и отблагодаришь мужа.

Полина с трепетом ждала этого мгновения. Однажды купила в магазине белья черный кружевной пеньюар и, краснея от предвкушения, убрала в дальний ящик комода.

В жаркий летний день на свет появилась Анна Романовна Казанцева. Девочка весом в три с небольшим кило, с темными, как у отца, волосиками и нежным личиком матери. Из-за небольшого веса и хрупкого сложения все легко поверили, что девочка родилась недоношенной.

— Главное, что здоровенькая, — порадовалась за Полину и Анну Гриппа.

Перед выпиской Роман лично вручил врачу конвертик с деньгами, а медсестрам по пакету с подарочками. Задобренные щедрым отцом медики ни словом, ни делом не показали явившимся на выписку друзьям, что хранят небольшую семейную тайну.

— Через годик-другой приходите за сыночком, — с такими словами медсестра вручила Роману пищащий конверт.

— Не обещаю, но мы будем пытаться, — на полном серьезе ответил счастливый отец.

Поля смотрела на Романа и не могла сдержать слез радости. Так бережно он держал девочку, точно она была хрустальной. В его крепких руках Анна казалась игрушечной.

Но что важнее всего — замолчала, словно только и ждала того момента, когда встретится с отцом.

— Добрая примета, — кивнула Гриппа.

— А семья-то какая красивая, — вторила ей Матрена. — Только на обложку журнала снимать.

— Обложка или нет, но запечатлеть сие событие надо, — заметил подполковник Иванов.

Хотя Роман и не настаивал, сослуживцы явились на выписку. Разумеется, не с пустыми руками. Мало кто из высшего начсостава упустил шанс поздравить командира части с прибавлением в семействе.

Короткая вспышка фотоаппарата осветила лица Полины и Романа. Анна пискнула, и отец стал укачивать ее на руках. Неумело, зато с полной самоотдачей.

— Дай-ка покажу, как правильно, — Матрена кинулась на помощь. — Чай, это не автомат, ребенка не так держать надо.

Роман принял помощь и даже не обратил внимания на излишнюю фамильярность. Чувствовал себя беспомощным и вместе с тем всесильным. О том, что держит на руках чужого ребенка, даже и не думал. Анну признал своей — сразу, безоговорочно.

— Как на отца похожа, — льстиво заметил Петров. — Сразу видно, кто делал.

Никто из гостей не понял, отчего покраснела Полина. Решили — от радости и излишней скромности.

— Надо бы ножки малютке обмыть, — заметил Иванов. Красноречиво потер шею и покосился на командира.

— Мы с Гриппой вам еды наготовили, можем и стол накрыть, — предложила Матрена.

— Только недолго, — заметил Роман. — Матери и ребенку покой нужен.

То рвение, с каким он взялся за семью, дало немало поводов для радости друзьям. И для зависти недругам.

Но Полина и Роман не замечали ничего вокруг, утопая в собственном счастье. Ребенок не только не внес разлад в их отношения, но и укрепил их.

Роман оказался на редкость заботливым отцом. На первые месяцы взял отпуск и полностью посвятил себя Анне. Полина даже немного завидовала дочери, ведь той доставалась львиная доля внимания Романа.

— Ты ее избалуешь, — шутила она.

— Для строгости еще будет время, — отмахивался Роман. — Пока нашей Аннушке можно все. Даже писать на папин парадный китель.

Роман сам купал Анну, сам менял подгузники и пеленал. Раньше Полины подрывался ночью к кроватке. Он так долго гнал прочь мысли об отцовстве, что теперь с лихвой наверстывал упущенное. Каждый новый день доказывал, что может быть отцом. Настоящим родителем.

Поля быстро оправилась после родов. Спустя шесть недель после появления на свет Анны, девушка решилась отблагодарить мужа. Черный пеньюарчик пришелся весьма кстати.

Пока Роман укладывал Анну и принимал душ, Полина успела переодеться, зажечь свечи и принять соблазнительную позу. Она полулежала на кровати, закинув руку за голову. Распущенные тяжелые пряди волос рассыпались по плечам, по пышной груди. В неярком свете свечей они казались драгоценным атласом и отливали охрой. Шелковистая нежная кожа была бледной, и лишь на щеках едва различался румянец.

— Ого!.. — Роман замер в дверях.

Множество раз он представлял себе, как это случится. Рисовал в воображении будоражащие кровь картины. Но реальность оказалась куда круче.

— Ты прекрасна! — искренне восхитился он. — Будто сошла с обложки мужского журнала.

— И много ты выдел таких журналов? — нервно хихикнула Полина. Поправила на плече бретельку и робко улыбнулась.

Пусть уже была близка с мужчиной. Но нервничала, пожалуй, больше, чем впервые. Секс с Денисом был каким-то быстрым, неловким. Она и не готовилась к нему толком. Позволила парню зайти дальше, надеясь, что это укрепит его чувства.

Так не случилось. Получив желаемое, Денис потерял интерес к подруге. Поля восхищала, пока была недоступна, таинственна. Как только стала его, оказалась ненужной.

— Немного, — признался Роман. — Пару раз находил у солдат под матрасами, вот и видел. Живые девушки мне нравятся больше. А ты затмила всех, что я видел прежде.

Роман присел рядом, коснулся колена жены. Провел ладонью от щиколотки до бедра.