Герой Ненашего Времени

Пройдя по пустынной улице, они вышли на полянку. Ниже, в ущелье, одноэтажные дома, штук пять или шесть. Местность видна как на ладони. Все залегли. За домами в лес уходили боевики, тех. Стало ясно, что их не догнать. Разрыв был более чем в километр. Командир разведгруппы молодой энергичный лейтенант Удалов очень огорчился этим обстоятельством. Он жаждал победы. Он был настоящий воин, этот молоденький щуплый лейтенант. Во внешности которого ничего героического не было. Тем не менее он успешно справлялся с рискованными заданиями. И главное, ему нравилось воевать. Вовке стало страшно. Он не хотел никого догонять. При мысли о новых боях ему стало не по себе. Он уже удачно отстрелял один огнемет и вместе с Сашкой сумел накрыть ДОТ. Сейчас лежа на солнышке на этом милом пятачке он мечтал о красивых девчонках, о водке, о том, как приехав с этой войны в свой город первым же делом позвонит в эскорт услуги, так как к Любе идти совсем не хотелось, а на Наташку он и не надеялся. Но мечтать не пришлось. Удалов все-таки решил облегчить Вовкину жизнь и избавить его от второй тяжеленной огнеметной трубы. Присев на колено, на краю полянки, не торопясь он вставил в уши ватные тампончики, поставил прицельную планку на максимум, встал в полный рост. Была, не была, а может и получится. Ведь расстояние слишком большое, может и не долететь. Человечки уже едва видны, они скрываются в зарослях, они хотят жить, все хотят жить. Взяв на мушку одного из человечков, Вовка поднял трубу огнемета вверх и нажал курок. Оглушительный грохот. Вовка с интересом стал следить за полетом похожего на мячик заряда. Он летел в нужном направлении, в сторону уходящей банды, но долетит ли? Очень уж далеко. Нет, мячик, потеряв скорость, плавно идет вниз в направлении домов. И тут Вова увидел отчетливо как заряд пробил шиферную крышу крайнего дома. Самого взрыва слышно не было, далеко, да и уши заложены. Доля секунды и дом подпрыгнул на месте, вылетели стекла, что-то посыпалось с крыши. Нет, недолет, "чехи" ушли в лес, упустили. Удалов рвет и мечет от неудачи, ему подпевает и Антон, которого никак не могут отправить в санчасть. А Вовка в глубине души был рад, нет, не за боевиков оставшихся в живых. Этого то он менее всего и хотел. А за то, что возможно больше в селе никого нет и воевать, сегодня не придется.

Ожидания оправдались. Село явно брошено не только боевиками, но и жителями. Началась "мародерка". Особого добра в домах и не было. Видимо все ценное жители заранее попрятали. Оно и не мудрено, колонну видно было за три дня пути. Но едой и кое-чем из "шмоток" типа свитеров — носков, вполне можно поживиться.

В одном из домов Володя увидел дембельский альбом неизвестного "чеха". Что — то заставило его пролистать нарядно оформленные страницы солдатской реликвии. С фотографий смотрели молодые лица в советской еще форме. На обложке значилось 1980–1982 осень. Вот так проносились в голове несвоевременные мысли. Еще совсем недавно эти люди жили, так же как и все. Вот хотя бы этот, также как и большинство в армии служил, альбом делал. Хотя и был не подарок наверняка для однополчан. Взять хотя бы с кем я служил. Но тем не менее. Чем мы разнимся? Почему стреляем друг в друга? Они как говорят за свободу. Допустим. Но почему раньше свобода им была не нужна? Мы… Мы… Большинство формально за деньги. Хотя не думаю, что так тут все просто. Деньги всем нужны. Но не все здесь. Здесь те, кому уже совсем делать нечего на "гражданке", также как и мне. Пожалуй, для нас война это спасение от самих себя, от мира, где мы не нужны совершенно и давайте уж быть откровенными до конца, не будем нужны и с деньгами. Война выгодна не только политикам и генералам, как принято думать, но и нам. Если бы не война, буду честным перед собой, я бы спился или наложил на себя руки, а скорее и то и другое. Теперь подобные мысли меня больше не посещают. Появилась даже надежда, хотя и призрачная, не на чем не основанная, но, тем не менее, надежда, на более лучшую жизнь по возвращении. А ведь я такой не один, таких тут… Как в Евангелии "имя нам легион". Но легион то был кого, то-то же бесов.