Герои Олимпа. Наследники богов. Перси Джексон и боги олимпийцы. Книги 1-18

— Это такая громадная пропасть в подземном мире, в царстве Аида, откуда приходят самые жуткие монстры. Это что-то типа бездонной ямы зла. Как бы там ни было, но после рассеивания чудовища восстанавливаются долгие месяцы. А может, и годы. Но поскольку этот дух грозы — Дилан — ускользнул, то я не знаю, зачем ему оставлять Хеджа в живых… Хедж был защитником. Он знал, чем рискует. У сатиров нет смертных душ. Он будет реинкарнирован в виде дерева, цветка или чего-нибудь такого.

Пайпер попыталась себе представить тренера Хеджа в виде букетика очень сердитых маргариток. От этого настроение у нее еще больше ухудшилось.

Она посмотрела на домики внизу, и ею овладело беспокойство. Хедж погиб, чтобы она оказалась здесь, в безопасности. Домик ее матери находился где-то там, внизу, а это означало, что у нее есть братья и сестры, новые люди, которых ей придется предать.

«Делай то, что мы тебе скажем, — сообщил ей голос. — Или будут очень неприятные последствия».

Пайпер сунула руки под мышки, чтобы скрыть дрожь.

— Все будет хорошо, — пообещала Аннабет. — У тебя здесь будут друзья. Мы все тут много пережили. Мы понимаем, что ты чувствуешь.

«Сомневаюсь», — подумала Пайпер.

— Меня за последние пять лет выкинули из пяти разных школ, — сказала она. — Мой отец уже не знает, куда меня засунуть.

— Всего из пяти? — Судя по голосу, Аннабет вовсе над ней не издевалась. — Пайпер, на всех нас навешивали ярлыки смутьянов. Я в семь лет убежала из дома.

— Серьезно?

— Ну да. Большинству наших ставили диагнозы «дефицит внимания с гиперактивностью», или «дислексия»,[9] или и то и другое…

— У Лео СДВГ.

— Верно. Это потому, что мы запрограммированы на битвы. Беспокойство, импульсивность… мы не находим себе места среди обычных ребят. Ты, наверное, слышала, сколько неприятностей было у Перси… — Ее лицо помрачнело. — В общем, у полубогов плохая репутация. А как у тебя случаются… всякие такие заморочки?

Обычно если кто-то задавал ей подобный вопрос, Пайпер затевала драку, или меняла тему, или переключала внимание спрашивавшего на что-то другое. Но теперь она вдруг, сама себе удивляясь, начала говорить правду.

— Я ворую. Ну, не то чтобы по-настоящему ворую…

— Ты из бедной семьи?

— Ничего подобного. — Пайпер горько рассмеялась. — Я это делала… не знаю почему. Чтобы привлечь к себе внимание, наверное. У моего отца никогда не находилось для меня времени, пока я не попадала в какую-нибудь неприятную историю.

Аннабет кивнула:

— Могу себе представить. Но ты сказала, что воровала не по-настоящему. Что ты имеешь в виду?

— Понимаешь… мне никто не верит. Полиция, учителя… даже те люди, у которых я ворую, — они так смущаются, что отрицают случившееся. Но на самом деле я ничего не ворую. Я просто прошу у людей разные вещи. И они мне дают. Даже кабриолет «БМВ». Я всего лишь попросила. А дилер говорит: «Конечно. Бери». Потом уже он, наверное, понял, что сделал. А после этого за мной явилась полиция.

Пайпер ждала. Она привыкла к тому, что люди называли ее врушей, но когда она подняла голову, Аннабет только кивнула.

— Интересно. Если бы богом был твой отец, то я сказала бы, что ты — дочь Гермеса, бога воров. Он может быть очень убедителен. Но твой отец смертный…

— Вполне.

— Тогда даже и не знаю. — Аннабет, явно озадаченная, покачала головой. — Если повезет, то сегодня вечером твоя мама тебя признает.

Пайпер не вполне понимала, на что ей лучше надеяться. Если ее мать богиня, то знает ли она об этом ужасном сне дочери? Интересно, поражали ли когда-нибудь олимпийские боги своих детей молнией, если те творили зло? Или же отправляли в подземный мир?

Аннабет внимательно смотрела на нее. Пайпер решила, что с этого момента должна следить за своим языком. Аннабет явно была неглупа. Если кто-нибудь узнает тайну Пайпер…

— Идем, — сказала наконец Аннабет. — Я тут должна проверить еще кое-что.

Они прошли еще немного, и у вершины холма перед ними открылся зев пещеры. На земле вокруг валялись кости и ржавые мечи. У входа, закрытого бархатным занавесом со змеями, были воткнуты факелы. Все это напоминало сцену для какого-то хитроумного кукольного представления.

— А что там такое? — спросила Пайпер.

Аннабет засунула внутрь голову, потом вздохнула и задернула занавес.

— Сейчас ничего. Тут обитает одна моя подруга. Я жду ее вот уже несколько дней, но пока без результата.

— Твоя подруга живет в пещере?

На лице Аннабет появилось что-то вроде улыбки.

— Вообще-то у ее семьи роскошный домище в Квинсе, и она учится в школе-пансионе для девушек в Коннектикуте. Но когда она здесь, в лагере, — да, она живет в пещере. Она наш оракул — предсказывает будущее. Я надеялась, она мне поможет…

— Найти Перси? — догадалась Пайпер.

И тут силы оставили Аннабет. Она села на камень, и на лице у нее появилось такое выражение, такая боль, что Пайпер стало неловко — она не должна была это видеть.

Она заставила себя отвернуться. Ее взгляд переместился к вершине холма, где росла одна-единственная сосна. На нижней ее ветке сверкнуло что-то похожее на пушистый золотистый коврик для ванной.

Нет, это был не коврик для ванной. Это было руно.