Герои Олимпа. Наследники богов. Перси Джексон и боги олимпийцы. Книги 1-18

Бекендорф нырнул за дерево, а я повернулся и закричал дракону:

— Эй ты, ящерица губастая! От тебя бензином воняет!

Дракон выдул из ноздрей клубы черного дыма. Тяжело топая, он припустил за мной. Земля сотрясалась.

— Давай! — Аннабет схватила меня за руку.

Мы побежали вокруг скалы, он за нами.

— Мы должны задержать его здесь, — сказала Аннабет.

Мы втроем обнажили мечи.

Дракон добежал до нас и резко остановился. Он наклонил голову, словно не мог поверить, что мы такие глупые и будем с ним драться. Теперь, когда он нас догнал, у него было столько способов нас прикончить, что он, вероятно, не мог выбрать подходящий.

Мы бросились врассыпную, и первый залп его огнемета оставил выжженную землю в том месте, где мы только что находились.

Потом я увидел над нами — на вершине утеса — Бекендорфа и понял, что он собирается делать.

Ему нельзя было ошибаться. Значит, дракона надо отвлечь.

— Йа-а-а! — завопил я и, обрушив Анаклузмос на ногу дракона, отрубил ему коготь.

Голова у автоматона заскрипела, когда он выгнул шею, чтобы посмотреть вниз на меня. Он, казалось, больше недоумевал, чем сердился, типа: «Ты мне, что ли, пальчик отрубил?»

Потом он открыл пасть, обнажив сотню острых как бритва зубов.

— Перси! — предостерегающе крикнула Аннабет.

Но я не отступил.

— Еще секунда…

— Перси!

За мгновение перед тем, как дракон нанес ответный удар, Бекендорф спрыгнул с утеса и приземлился ему на шею.

Дракон отпрянул, извергая пламя и пытаясь стряхнуть с себя Бекендорфа, но тот держался как настоящий ковбой, хотя монстр брыкался, словно норовистый конь. Я зачарованно смотрел на Бекендорфа, который открыл панель у основания драконьего черепа и дернул провод.

Автоматон мгновенно замер. Глаза его потускнели. Внезапно он превратился в неподвижную статую дракона, скалящегося в небо.

Бекендорф соскользнул вниз по драконьей шее и в изнеможении упал у хвоста чудовища.

— Чарли! — Силена подбежала к нему и чмокнула в щеку. — Ты молодец!

Аннабет подошла ко мне и сжала мое плечо.

— Ну, Рыбьи Мозги, как ты, в порядке?

— Да вроде того… — Я размышлял о том, насколько близок я был к тому, чтобы превратиться в паштет из полубога в драконьей пасти.

— Ты молодчина. — Улыбка у Аннабет была гораздо приятнее, чем у этого дурацкого дракона.

— И ты тоже, — нетвердым голосом сказал я. — Ну… так что мы будем делать с автоматоном?

Бекендорф отер лоб. Силена все еще суетилась над его царапинами и синяками, и Бекендорф, казалось, ошалел от этого внимания.

— Мы… гмм… я не знаю, — сказал он. — Не исключено, что нам удастся его починить, чтобы он охранял лагерь, но на это может уйти несколько месяцев.

— Стоит попробовать, — согласился я, представив себе, как этот бронзовый дракон сражается на нашей стороне против одного из титанов — повелителя Кроноса.

Его монстры дважды подумают, прежде чем атаковать наш лагерь, если им придется сражаться с драконом. С другой стороны, если дракон впадет в безумие и накинется на наших ребят — это будет ой как нездорово.

— Вы видели все эти сокровища в муравейнике? — спросил Бекендорф. — Волшебное оружие? Доспехи? Вот эти штуки вполне могли бы нам пригодиться.

— И браслеты, — добавила Силена. — И ожерелья.

Я вздрогнул, вспомнив запах в этих туннелях.

— Я думаю, оставить это приключение на будущее. Да только чтобы приблизиться к этим сокровищам, нужна целая армия полукровок.

— Может быть, — мечтательно сказал Бекендорф. — Но какие там сокровища…

Силена разглядывала замершего дракона.

— Чарли, я в жизни не видела ничего храбрее этого твоего прыжка на дракона.

Бекендорф сглотнул и пробормотал:

— Гмм… да. Слушай, ты пойдешь со мной на фейерверк?

— Конечно, олух ты царя небесного! — Лицо Силены зарделось. — Я думала, ты меня никогда не пригласишь!

Бекендорф сразу заметно повеселел.

— Ну, тогда возвращаемся. Захват флага уже наверняка завершился.

Мне пришлось идти босиком, потому что кислота совершенно разъела мою кроссовку. Сбросив ее, я понял, что муравьиная жидкость пропитала мой носок, отчего нога у меня покраснела и распухла. Я оперся на Аннабет, и она помогла мне хромать по лесу.

Бекендорф и Силена шли впереди, держась за руки, и мы специально от них отстали.

Глядя на них и обнимая при этом Аннабет за плечо, я себя чувствовал довольно неловко. Я безмолвно проклинал Бекендорфа за его храбрость… я не имею в виду его прыжок на дракона. Понадобилось три года, чтобы он наконец решился пригласить Силену Боргард на свидание. Это было несправедливо.

— Знаешь, — сказала Аннабет, помогая мне передвигаться к лагерю. — Я видела в жизни и кое-что покруче.

Я моргнул. Она что, читает мои мысли?

— В смысле?

Аннабет ухватила меня за запястье, и мы кое-как перебрались через мелкий ручеек.

— Ты отвлекал дракона, чтобы у Бекендорфа появилась возможность прыгнуть на него, — вот это настоящая храбрость.

— Или настоящая глупость.

— Перси, ты храбрый парень, — твердо констатировала она. — Можешь принять это как комплимент. Честное слово, это ведь было не просто?