Герои Шести Цветов. Архив 1: Не молись цветку (ЛП)

Пока что ее никто не считал подходящей для становления Героя, подходящей для

боя. Но потому Кьема-мышка и относился к ней настороженно.

И десять дней спустя, в полночь случилось это.

Дом, где жили Святые, был полон шума и суеты. Монашки бегали с лампами в

руках, стражи озирались с копьями в руках.

- Скорее зовите главу! Кто-нибудь, разбудите Тоулу-сан! Скорее!

Вейлин раздавала указания. Асурей и Ленель были в состоянии боевой готовности,

словно ожидали нападение Кьема.

Кьема-мышка наблюдал за происходящим с потолка.

Из шумного здания вышла Ролония, поддерживая монашку. Та прижимала ко рту

белую ткань. Ткань была испачкана кровью, красные пятна оставались на полу за ними.

- Роро-чан! Что случилось?! - заговорила с ней Ленель, пока Ролония шла в лазарет.

- Неужели в храме Кьема? - спросила Асурей, напряженно озираясь. Ролония

повторяла одно и то же:

- Простите... простите... это все пустяки... не обращайте внимания...

Слова Ролонии вызвали у всех смятение. Но Ролония повторяла только их. Кьема-

мышка, прячась под потолком, вспомнил.

Он следил за Ролонией эти десять дней.

* * *

Попав в Храм Всех небес, Кьема-мышка подслушивал многие разговоры. Много раз

в них упоминалась история Ролонии.

Насколько он слышал, Святая Свежей крови была бесполезной. Монашки, что

заботились о ней, наемники с тренировок, Святые жаловались на это.

В тренировке она и шагу не могла ступить, ведь жутко боялась. И если ее ругали за

это, становилось только хуже. Многие давали ей советы, но Ролония только качала

головой и говорила, что не справится с этим.

Проблемы продолжались и в повседневной жизни. Она не могла общаться со

Святыми и монашками. Она всегда сидела одна в уголке. От нее была польза, когда нужно

было залечивать раны. Так люди говорили о Ролонии.

Но в конце многие добавляли, что Ролония менялась. Она вернулась с обучения три

месяца назад. Говорили, что она понемногу становилась лучше.

И Кьема-мышка не считал Ролонию такой уж бесполезной.

Ролония дрожала, сталкиваясь в бою с наемниками. Ей было далеко до Героев, но

день за днем она росла. Она начала садиться со Святыми и монашками и делиться

историями. Ее истории звучали порой нелепо, вызывали неловкие улыбки, но это уже

было изменением, она прилагала к этому усилия.

Она все еще разбивала тарелки, унося их после ужина, делала ошибки во время

церемонии, в повседневной жизни. Но она старалась стать лучше.

Прошло три дня с того момента, как он выбрал Ролонию для слежки. Ленель

общалась с Ролонией между тренировками. Случилось ли что-то, пока она отсутствовала

для обучения? Но Ролония лишь слабо улыбалась и почти ничего не отвечала.

* * *

На третью ночь слежки Кьема-мышка прятался на балке под потолком и наблюдал за

Ролонией.

Комната была почти пустой, в ней были только необходимые вещи. Ролония пришла

к статуе Святой Одного цветка, чтобы помолиться с искусственным цветком в руке. Так

делали все Святые, но Ролония проявляла особое рвение касательно молитв.

Закончив, Ролония пошла спать. Она не развлекалась по вечерам, как другие Святые.

Казалось, она вообще не умела развлекаться и всегда была серьезной.

Но той ночью Ролония долго ворочалась. А потом выбралась из кровати, зажгла

лампу и направилась к столу. Она погрузила перо в чернила и задумчиво смотрела на

кусок пергамента. Когда она начала писать, Кьема-мышка пригляделся:

« Ад-кун. Внезапное письмо, да? Как ты? Я в порядке».

Для Ролонии написание письма было смелым поступком. Кьема-мышка не знал, кем

был этот Ад-кун.

« Да. Я в порядке. После встречи с Ад-куном многое изменилось».

Ролония продолжила писать, постоянно останавливаясь.

« После нашей встречи многое стало меняться. Сегодня я впервые смогла победить

сразу пятерых наемников. Правда, я сама при этом пострадала... Но я становлюсь

сильнее».

На написание этой фразы у Ролонии ушло полчаса.

« Жизнь на горе изменилась? Даже если не изменилась, я беспокоюсь. Ты не ранен? Я

научилась лучше залечивать раны, и я бы хотела помогать Ад-куну».

Ролония вдруг скомкала пергамент и бросила в урну. Потом она подняла пергамент и

принялась терзать его на мелкие клочки. Ее лицо было красным.

После этого Ролония вернулась в кровать, но еще долго не могла уснуть и

ворочалась.

Кьема-мышке хотелось узнать, кто этот Ад-кун. Стоило взглянуть на человека, так

изменившего ее. Но он не мог покинуть храм.

* * *

С того дня Ролония стала засиживаться допоздна. Она писала письма Ад-куну, а