Герои Шести Цветов. Архив 1: Не молись цветку (ЛП)

пару дней. Ханс явно ее заметил, но не

проявил интерес. Она уже не занимала

место в его сердце. Он точно был врагом

женщин.

- Ты что-то хотел у меня узнать? -

сказал Ханс. Бормак сам не знал, как к

этому подвести, но Ханс просто перешел

к делу.

- Я хочу знать, почему ты отказался

стать Героем Шести Цветов?

Ханс склонил голову с пустым

взглядом.

- Что же это... Почему ты спросил

это, нья? Как мне ответить?

- Не помнишь? Это было почти

пять месяцев назад.

И тут Ханс, казалось, вспомнил.

- Ох, это.

- Тоула-сама хочет знать, почему

ты не принял деньги.

Ханс все еще был растерян.

- Унья? Но я же сказал, что не

принял, потому что не уверен, что

справлюсь.

- Почему не справишься? Для

избрания Героем нужны особые

способности. Ты вполне можешь им

стать.

Ханс был потрясен.

- Странно, что ты слушаешь бредни

бабульки.

- Что поделать?

- Дурак ты, нья. Надо было прийти

и спросить.

Ханс глупо рассмеялся. А потом он

поднял голову к небу и прикрыл глаза.

Казалось, что он так думает.

- Беда, нья. Даже не знаю, как тебе ответить.

Ханс молчал. Бормак ожидал ответ.

- Не по себе от сражения с Кьема?

- Нет, нья. Это наоборот звучит заманчиво.

Глаза Ханса блестели из-под его волос.

- Зофраир крутой. Король демонов достаточно плохой. Не хотелось бы тебе убить

такого сильного врага?

Ханса было сложно понять. Но теперь все было ясно. Он явно хотел сражаться с

Зофраиром.

- Мари и Хаюха погибли, а вот мелкий Кьема-пес тоже интересен. Хороший враг. И

еще живой, в отличие от Зофраира. Вот так, нья.

Бормак вспомнил мемуары Мари, которые он читал в детстве. Ханс говорил о Кьема,

убившем Рои, Святую Ветра, последовавшем за Мари, Святой Меча.

- А еще можно было попробовать сразиться с его другом, Кьема-львом. Да и других

можно найти.

Ханс говорил бодро, и Бормак спросил:

- Если ты хочешь сражаться, то почему бы не стать Героем? У тебя будет много

денег, если ты не погибнешь.

Ханс нахмурился от этого вопроса.

- Я не хочу быть Героем. Меня могут просто не выбрать.

- Хотелось бы услышать причину.

- Даже не знаю, как объяснить.

Бормак молчал и ждал ответа. Он смотрел на небо. Ночь была красивой, из-за облака

появилась луна. Ханс открыл рот.

- Поиграй со мной, нья.

- Сразиться?

- Унья, сама жизнь - игра.

Бормак не мог ничего сказать, он ждал продолжения слов Ханса.

- Мне нравится спать днем. Мне нравится смотреть на небо.

Ханс отхлебнул из бутылки, где оставалась половина напитка.

- Мне нравится смотреть на океан, на горы, на цветы и на людей. Мне нравится так

проводить время, нья, - Ханс улыбнулся. - Мне нравится пить алкоголь. Нравятся объятия

красивых женщин. Деньги приходят и уходят. Порой можно съесть что-нибудь вкусное. А

еще мне нравится убивать людей. Думаю, убивать Кьема мне тоже понравилось бы.

Холодок пробежал по спине Бормака. Для Ханса убийство людей и созерцание моря

были схожими.

- Думаю, было бы неплохо одолеть Маджина, став Героем. Но, если меня не

выберут, можно спокойно жить дальше. Это не так и важно.

- Ясно...

- Не знаю, как Святая Одного цветка выбирает Героев. Есть какая-то процедура?

- Возможно...

- Тогда Героем мне не стать. Я буду спать, пока Маджина не убьют.

Бормак какое-то время молчал. Теперь он мог доложить Тоуле. Может, Ханс

раскрыл не все, но этого хватило бы. Но Бормак хотел понять. Как сделать Ханса Героем?

И Бормак сказал Хансу:

- От тебя зависит судьба мира.

- Это еще почему? Я простой убийца. Я не собираюсь нести на своих плечах судьбу

мира.

Ханс улыбнулся.

- Говорят, мир погибнет, если ты не спасешь его.

- Если ему суждено погибнуть, так тому и быть. Я мешать не буду, нья.

«Он пьян? Или серьезен?».

- У тебя нет семьи? Родителей?

- Я здесь. А где они, я не знаю, нья.

Бормак не мог понять, так это или нет.

- А дети?

- Может, где-то и есть. Не знаю.

Бормак понял, что Ханс не намерен защищать семью. Словно его семья была ему

чужой.

- А любимой... у тебя нет?

- Конечно, нья.

- Ты можешь умереть. Никто не выживет против полностью возрожденного

Маджина.

- Нья-хи-хи. И ладно, нья. Я сдамся и тихо умру.

Бормак был в ужасе. Зачем этому человеку метка? Он сомневался в необходимости

этого.

- Все когда-нибудь умрут. И мир погибнет. Разница лишь в том, раньше это будет

или позже. Не переживай так.

Бормак не понимал этого. Но он пытался понять, как сделать Ханса Героем. Искал

слово, что переубедит его.

- Сдавайся, нья, - сказал Ханс Бормаку. - Я не могу быть Героем. Я просто кот.

- Вот как...

- Согласен?

- Я не знаю, так это или нет.

Ханс рассмеялся, словно это было забавно. Он не озвучил свои настоящие

намерения. Он встал, потряхивая бутылку.

- Я ненадолго, нья. Жди здесь. Я принесу еще.

Ханс соскочил с крыши и куда-то ушел. Бормак ждал его возвращения, смакуя

напиток. Ждал возвращения того, кто убьет его.

* * *

- О, ты не убежал?

Ханс вернулся через пару минут, открывая новую бутылку.

Бормак удивленно спросил:

- А ты думал, я убегу?

- Ага, нья, - Ханс улегся на крыше и сделал глоток.

И Ханс начал рассказ о себе.