«Вот и конец. Хотя нас могли обмануть, Ханс все решил».
- Спасение Моры предоставьте мне. Его левая рука ранена, а если вы выстрелите или ударите хлыстом, он попробует убить Мору. Я заберу бомбу и брошу в сторону, - сказал Ханс, приближаясь к Адлету. - Мы услышим правду, Фреми умрет, а сейчас нужно спасти Мору.
Фреми продолжала целиться в Адлета.
- Фреми, постарайся его не упустить, если он решит сбежать. Этому я не удивлюсь, нья. Ролония, если он начнет говорить, тут же убивай Фреми.
- Хорошо, я так и сделаю. Но, прошу, не убивай Ад-куна. Можно ранить, но если убьешь, я свое убийство не исполню, - проворчала Ролония.
«На этом Адлет перестанет сопротивляться. Погибнет. А я смогу умереть», - Фреми была рада, но ощущала и боль в груди.
Не страх смерти.
Фреми растерялась из-за странной боли в груди.
- Адлет, ты старался. Твоя речь еще недавно была очень убедительной. И ты оказался изобретательным, чтобы защитить Фреми. Ты хоть и слабее, но не сдаешься. Вот только Фреми - Черный Пустоцвет, и она готова умереть. Бороться уже бесполезно.
Ханс опустил пустые руки. Он ждал момента напасть на Адлета. Хоть Ханс и был сильным, он не мог недооценивать противника. Он мог бросить бомбу в любой момент, совершив суицид.
Адлет, кривясь от боли, зло смотрел на Ханса.
- Изображаешь, что борешься с гипнозом. Пора бы тебе прекратить.
-...Замолчи, Ханс.
«Ханс обещал не убивать Адлета. Но вряд ли Ханс так все закончит. Или Адлет погибнет сам, или ему придется сдаться».
Фреми вспоминала прошлые сражения. Каждый раз, как у Адлета были проблемы, у нее появлялась боль в груди. Сражение с Нашетанией, попытка убить Тгунея, бой с мертвыми солдатами во время попытки помочь Ролонии. Каждый раз Фреми чувствовала это.
И сейчас она чувствовала ту же боль.
«Это какое-то наваждение».
Теперь уже было ясно, что он - седьмой. Так что в этом чувстве не было смысла.
«Конец уже близко. Вот и появляются странные мысли. Нужно забыть об этой боли в груди».
- ...
Безмолвное сражение началось. Между Хансом и Адлетом было около пяти метров. Оба смотрели друг на друга. Ханс выжидал подходящего момента. Адлет не спешил лезть в сражение, сжимая в отчаянии бомбу в левой руке.
«Чем дольше он медлит, тем лучше для Ханса. Мора может проснуться. И Адлет не будет сосредоточен вечно».
Сражение продолжалось, Адлет не сделал ни шагу.
В тишине прогремел выстрел. Выстрелила Фреми, и пуля пронзила бедро Адлета. Ханс мог бы воспользоваться шансом и выбить бомбу.
- Упрямый... - процедила Фреми.
Ханс не двигался. Адлет - тоже.
Боль охватила его ногу, но Адлет держался. Его хватка на бомбе в левой руке даже не дрогнула.
«Нельзя колебаться во время атаки», - думала Фреми, перезаряжая ружье.
- Фреми-сан, Ад-кун, - сказала на фоне Ролония. Спиной можно было ощутить ее жажду крови.
- Я не убиваю. Я помогаю Хансу, - сказала Фреми.
Ролония не могла справиться с желанием убить Фреми.
«И все же ею могут управлять. Или она может играть по плану Адлета. Если я не умру здесь, это будет на руку врагу».
И тут Фреми увидела. Адлет, кривящийся от боли, смеялся.
Глава пятая:
Часть вторая:
Голова Адлета болела. Нога болела. И в голове продолжал звучать приказ: «Убей Фреми». В одиночку терпеть эту боль, сопротивляться голосу Адлету было невероятно сложно.
А еще перед ним был Ханс. И если Адлет упустит бомбу, то предоставит ему шанс.
Он не мог терять головы, как и не имел права умереть.
«Это сущий ад, - подумал Адлет. - Место, в которое бог бросает людей для наказания. Туда попадают плохие люди. Так говорила сестра в детстве. И Атро говорил, что бог существует, что ад и небеса - не сказки».
Всем сердцем Адлет взывал:
«Эй, учитель, что же видели вы? И сестра, скажи мне. Неужели я так плох?»
И Адлет отметил:
«Фреми могла так думать, ведь это мы заставили ее шагнуть в этот ад».
Адлет больше не мешкал. Он хотел защитить Фреми. Хотел ей счастья. Его решимость не могла пошатнуться.
Но у него могло не остаться сил. У него уже не было союзников. Не было козырей. И Адлет смеялся. А смех в таких ситуациях был тем, что он первым выучил у Атро.
* * *
Она хотела помочь Хансу. Она могла выстрелить. Но нападать на Адлета нужно было осторожно. И Фреми выжидала момент с ружьем в руках.
Адлету было больно. Но все его слова про Кьема, пытавшегося управлять ими, были, ясное дело, ложью. И он притворялся, что Кьема хотят манипуляцией убить Фреми. Кровь все еще стекала из его раны на ноге на камни. Скоро Адлет достигнет предела. Но он все еще смеялся. Истекал потом, но смеялся.
- Больно смотреть, нья... Может, уже сдашься, нья? - Адлет не ответил на слова Ханса. А тот следил за рукой с бомбой.
«Зачем смеяться? Не понимаю его поведение. Никак не могу понять. Мы с Хансом загнали Адлета в угол», - Фреми не знала значения его смеха.
А еще Фреми не понимала, почему Адлет так старается ее защитить. Сколько он мог терпеть боль? Был ли ему дан какой-нибудь приказ от Тгунея? Она все равно не видела ничего, стоящего защиты.