Герои Смуты

Первой кандидатурой, которую поддержали казаки, был князь Дмитрий Тимофеевич Трубецкой. Позднее историки ссылались на какие-то неясные оговорки об этом русских источников и даже на устную традицию, существовавшую в роду князей Трубецких, знавших о том, что один из их предков едва не стал царем [668]. Князья Трубецкие хранили выданную в январе 1613 года жалованную грамоту на Вагу за земские заслуги князю Дмитрию Тимофеевичу Трубецкому [669](такой грамоты на пергамене, украшенной золотыми красками, не было ни у Минина, ни у Пожарского). Автор «Повести о земском соборе 1613 года» подробно рассказал об участии в предвыборной борьбе главы объединенного ополчения. Он описывал, как князь Трубецкой призывал казаков подмосковных ополчений, вместе с ним освободивших Москву, посадить его на царский трон и стремился подкупить их своей щедростью: «Князь же Дмитрий Тимофеевич Трубецкой учреждаше трапезы и столы честныя и пиры многия на казаков и в полтора месяца всех казаков, сорок тысяч, зазывая толпами к себе на двор по вся дни, честь им получая, кормя и поя честно и моля их, чтобы быти ему же на Росии царем, и от них же, казаков, похвален же был. Казаки же честь от него приимаше, ядуще и пьюще и хваляще его лестию, а прочь от него отходяще в свои полки и браняще его и смеющеся его безумию таковому. Князь же Дмитрей Трубецкой не ведаше того казачьи лести» [670]. Наверное, у казаков не было единства в том, поддерживать или нет на царских выборах боярина князя Дмитрия Тимофеевича Трубецкого. С ним они воевали под Москвой, но, судя по всему, они не очень были готовы поддерживать его и дальше. Важнее было другое: князь Трубецкой, как претендент на трон, не пользовался поддержкой остальных бояр.

Следующий, кто, по расспросным речам Георга Брюнно, был сначала назван казаками, а потом отвергнут на «риксдаге, или соборе», стал Михаил Романов. Как писал Г. А. Замятин, «на историков XX в. известие, что земский собор 1613 г. отверг кандидатуру Михаила Федоровича, производит поразительное впечатление» [671]. Однако у этого свидетельства есть другое, независимое подтверждение в современных источниках. Двое купцов, приехавших из Москвы в Новгород (к сожалению, их имена неизвестны), говорили перед Якобом Делагарди 10 февраля 1613 года о том, что казаки «пожелали в великие князья боярина по имени князь Михаил Федорович Романов… Но бояре были совершенно против этого, и отклонили это на соборе, который недавно был созван в Москве». Купцы рассказывали и об отказе самого Михаила Романова «принять такое предложение» (хотя никто его тогда еще и не спрашивал об этом), а также о позиции «бояр и других земских чинов», отказывавшихся от «туземного государя» в пользу шведского королевича Карла Филиппа [672].

Сведения о том, что выбранного и навязанного казаками в цари Михаила Романова в качестве такового никто не принимал, продолжали приходить в Новгород и позже. Об этом согласно твердили не только купцы или служилые люди, но и их слуги. Летом 1613 года пришло письмо от участника посольства новгородцев в Швецию Федора Боборыкина. Он привозил в Москву на земский собор копию грамоты шведского короля Густава II Адольфа, подтверждавшего, что его брат Карл Филипп приедет для переговоров об избрании на царство. Но потом события пошли по-другому, Федор Боборыкин задержался в Москве и уже после состоявшегося царского избрания передавал своим родственникам в Новгород новости про события в столице: «Московские простые люди и казаки по собственному желанию и без общего согласия других земских чинов выбрали великим князем Федорова сына Михаила Федоровича Романова, который теперь в Москве… Земские чины и бояре его не уважают… они были совершенно не согласны с русскими казаками и относительно выбора великого князя, и относительно других дел» [673].

И все-таки именно шестнадцатилетний стольник Михаил Романов утвердился на царском троне. Почему же в итоге остановились именно на этом кандидате в цари? [674]