Герой того еще времени

Я запомню улыбку индийцев,
Их открытые миру сердца;
И не надо здесь жить, как в Каннах и Ниццах,
Чтоб в суете не терять вам лица.

Здесь порою пустыми рыболовные сети

Приходили, что детям на стол?
А они ничего, видно, Бог их отметил,
Улыбаются, вот ведь прикол.

И в усах все – такая здесь мода,

Роковые красавцы – все как один;
Замотаешься в тряпку, а на море погода,
Что не нужно зимой пальто-габардин.

А бибикать от пуза – вот она, крутизна,

И вжимается в кресло трус европеец.
В референдуме я голосую лишь «за»,
Чтоб помедленнее ехал супериндиец.

Ну а быть суперменом – это, право, престижно.

Мотороллер – твой конь, оседлал – и вперед.
Ну, а может, себя представляют на лыжах,
Или Виктором Аном, покоряющим лед?

А вообще мне все нравится – дети они,

Даже если лукавят, все сразу видно.
Захочу ли вернуться? Постой, не гони…
В каком смысле?
                     Не понял?
                                 Обидно!!!

Поздравление с праздником из Индии, куда автор сбежал из России, опасаясь хваленых крещенских морозов

Купалась ли ты в проруби?
Каталась ли на саночках?
Ну а на крыше голуби,
А на столе бараночки.

А голубь без профессии,

Все чатятся и лайкают.
А музыканты местные
По барабанам страйкают.

Зачем-то фонограммою

Туристов бедных пичкают…
Как это все неграмотно,
Не нравится все лично мне!

И выводы я делаю,

И волны шумно вторят мне…
В России буду смелым я
По четвергам и вторникам!

Для рифмы я про вторники,

Хотел ввернуть про прорубь я,
Но нету здесь джин-тоника,
И съели кошки голубя!

Когда руки нечем занять!

Когда руки нечем занять —
Нет ни девушки, ни гитары,
По привычке лезешь в тетрадь,
И писáть, и писáть тары-бары!

И затейливо вьется строка,

И маршрут мне порой незнаком,
Что-то мне говорит, что рука
Не обманет в деле простом!

Странно как-то, я не пойму…

Все что знал, уже рассказал,
Но не понял, видно, страну,
Коль писать стихи не устал.

Понимаю, пишу ни о чем,

Но не кончен, видно, процесс.
Видно, специи Индии жгут горячо,
И становится джунглями лес.

Все! Закончил, к черту тетрадь.

– Покайфуй, мил мой друг океан…
Завтра снова Москва и писать
О затрахавших пробках роман!

Письмо с киносъемки

Привет, мой читатель! Всю сознательную жизнь я знал высказывание В. И. Ленина о важнейшем из важнейших видов искусства. И смотрел я кино то с благоговением, то с отвращением, в зависимости от того, как легла «фильма» на мою душу, и ругал или хвалил, следуя своим предпочтениям. Но, не побывав на «кухне», даже прочитав море «поваренных книг» по киноискусству, все равно до конца понять, что такое КИНО, нельзя…

И я решил попробовать этот «орешек» на зуб, тем более что случай представился – меня пригласили сняться в многосерийном телефильме. И, не успев подумать, что об этот «орех» могу обломать зубы, я бросился в пучину неизведанного, дав согласие принять участие в киносъемке.