Герой вашего времени

- Фиг тебе! - не остался в долгу Павел Лаврентьевич, подтвердив сказанное "министерским" кукишем.

Агрессоры замялись.

- Ты б не ругался, а? - виновато просипел собеседник Манюнчикова. - А то мы тово...

- Чего - тово? - неожиданно заинтересовался крайний, до того молчавший.

- Ну, тово... - в раздумьи протянул Муромец. - Значит, то есть, не этово...

- Нет, ты уж разъясни! - не уступал любопытный напарник.

- Да чего там разъяснять?.. Тово, и все...

Надоела Павлу Лаврентьевичу беседа эта содержательная, обогнул он спорящих и в гостиницу направился. Шагов сто пройдя, обернулся Манюнчиков - и тощего туземца увидел, к спору подключившегося. Носатый обильно жестикулировал - видать, взволновала его проблема обсуждаемая. Пожал плечами Павел Лаврентьевич, на часы еще раз глянул - и побрел восвояси.

День следующий прошел в трудах. Унылый Манюнчиков сидел над поломанным аппаратом "зозулятором", прозванным так в честь изобретателя Зозули, ничего про аппарат этот не зная, кроме вышеуказанной информации. Техническая документация дела отнюдь не прояснила, и после пятой попытки прочесть справа налево вывеску "ПО Карабогазсульфат" ушел Манюнчиков с химзавода, преисполненный сознанием честно невыполненного долга.

От завода до городка было километра полтора. Шел Павел Лаврентьевич, шел, на барханы поглядывал, сигаретку курил - и высмотрел-таки в пустыне близлежащей девушку странную, в песках этих гнусных травки собирающую хотя травкам-то здесь никак не место было.

Сорвала девушка очередную верблюжью колючку, в пальцах помяла, понюхала и к Манюнчикову направилась. Подошла, и говорит тихо:

- Здравствуйте, Павел Лаврентьевич.

- Салам-алейкум, - ответил Манюнчиков, начиная привыкать к чужим дурацким вопросам и своим дурацким ответам. После постоял и, чтоб болваном полным не выглядеть, осведомился:

- А откуда, собственно, вы меня знаете?

- Да уж как не знать, - улыбнулась девушка. - Вы ведь избранник, вам в новолуние могут открыться Врата Третьей Сферы.

- Не могут, - уверенно заявил Павел Лаврентьевич. - Я в командировке.

- Могут-могут, - пресекла девушка попытку Манюнчикова увильнуть от ответственности. - Непременно откроются, и вы войдете в Обитель Счастья. Держите, - и протянула пыльный крохотный букетик.

- Спасибо, - сказал Манюнчиков, вертя подарок в руках. - Очень приятно.

- А это не для приятности, - как-то очень невежливо прервала его девушка, - травки эти вас по Сферам проведут. Чекмет - по первой, Зира по второй... А третью травку вы сами найдете. Знак подскажет, - и пальчиком тоненьким на часы дедовские указала.

Вот это-то жест и вывел Павла Лаврентьевича из состояния лирического. Руку отдернув, попрощался он сухо да прочь пошел.

Букетик, однако, не выбросил. В карман сунул.

А в номере гостиничном обнаружил удивленный Манюнчиков давешних базарных витязей, всей троицей игравших в нарды с тощим и носатым. Справедливое возмущение хозяина узрев, повскакали интервенты с койки и в шеренгу по одному перед Манюнчиковым выстроились.

- Прощения просим, Павел Лаврентьевич, - смущенно забасил Муромец, ты уж не серчай... Мы вчера тово...

- A сегодня - этово! - встрял в разговор носатый, неизвестно откуда извлекая пару бутылок водки, и палку колбасы копченой, и балыка кусок изрядный, и...

...Через пару часов все хлопали друг друга по спине, пили уж совсем непонятно чье здоровье и сыпали анекдотами, один другого смешнее и неприличнее. Новые бутылки возникали на столе, новые бутерброды исчезали в животах, и уже заваривал Павел Лаврентьевич чай, сунув туда для запаха подаренную девушкой травку Чекмет, - но тут глянул он случайно на левую свою руку и обомлел. Ловкие пальцы тощего пытались справиться незаметно с хитрой застежкой ремешка, а все остальные внимательно следили за паскудными манипуляциями приятеля, и морды их блестели от усердия...

Ох, и вскипел уязвленный Манюнчиков, и перст указующий к двери простер:

- Вон! Все во-о-о-он! Жулье! Дармоеды окаянные! Все вон!!! Навсегда! На веки веков!

И заваркой дымящейся плеснул на всполошившихся аферистов.

Заклубился пар, потянуло крепким мятным запахом, и в пряных клубах исчезли "витязи", номер, гостиница... Последним исчез лично Манюнчиков Павел Лаврентьевич.

...Барханы текли, переваливались, оплывали ленивыми желтыми струйками, а на одном из барханов сидел Павел Лаврентьевич и ожесточенно щипал себя за руку. Когда рука окончательно опухла и посинела, а окружающий бред окончательно отказался исчезать, поднял Манюнчиков глаза к равнодушному небу и возопил: "За что?!"

- Не кричите, - ответило небо. - И не задавайте риторических вопросов. Вы в Первой Сфере. Так что сидите и наслаждайтесь.

Тут из-за бархана девушка утренняя вышла и улыбнулась мягко ошалевшему Павлу Лаврентьевичу.

- Девушка, милая, родная, - кинулся к ней Манюнчиков, - я же в командировке, мне обратно надо... Что ж это такое вокруг-то, а?

- Желание ваше, Павел Лаврентьевич, желание ваше сокровенное. Вы же хотели, чтобы все вон, и непременно на веки веков? Теперь довольствуйтесь результатом. Вы хотели быть одни - здесь вы один.