Герой веков

Но Разрушитель не хотел ждать. Вздохнув, Марш смирился с несправедливостью и, повалив бесчувственного аристократа на пол, воткнул ему в сердце маленький бронзовый штырь. Он не был таким длинным и толстым, как один из штырей инквизитора, но убивал столь же хорошо. Марш вырвал его из груди мертвого аристократа, и на полу начала растекаться лужа крови.

Что ж, дело сделано — оставалось только покинуть дом. Хозяин — Марш даже не знал, как его звали, — недавно использовал алломантию. По невезению привлек внимание Разрушителя. Тому как раз требовался алломант, которого можно было осушить.

Марш пришел сюда, чтобы забрать и поместить силу туманщика в металлический штырь. Происходящее казалось инквизитору неправильным. Гемалургия — особенно в сочетании с алломантией — действовала наиболее эффективно, когда штырь, проходя сквозь сердце жертвы, попадал сразу же в тело носителя. Тем самым потери сводились к минимуму. Если же просто убить алломанта и создать штырь, то носителю доставалась лишь часть силы.

Что поделаешь. Сокрушенно качая головой, Марш снова переступил через тело служанки и вышел в неухоженный сад. Никто не помешал ему уйти, никто даже не посмотрел в его сторону, пока он шагал к воротам городка. У самых ворот, однако, инквизитор с удивлением обнаружил нескольких коленопреклоненных скаа.

— Пожалуйста, ваша милость, — заговорил один, когда Марш приблизился. — Пожалуйста, пришлите к нам снова поручителей. Мы будем служить им лучше, чем в прошлый раз.

— У вас не будет второго шанса. — Марш уставился на них своими штырями.

— Мы снова уверуем во Вседержителя, — сказал другой скаа. — Он кормил нас. Пожалуйста. Нашим семьям нечего есть.

— Что ж, об этом вам недолго осталось беспокоиться.

Инквизитор двинулся дальше, а растерянные люди так и остались стоять на коленях. Он не убил их, хотя был не прочь. К несчастью, Разрушитель предпочел забрать эту привилегию себе.

Марш вышел из города. Примерно через час, пересекая равнину, он остановился и вновь взглянул на городок и вздымавшуюся над ним пепельную гору.

В тот же момент верхушка горы взорвалась, извергнув поток пыли, пепла и камней. Земля задрожала, раздался оглушительный грохот. Затем вниз по склону, направляясь к равнине, двинулся мощный поток докрасна раскаленной лавы.

Марш покачал головой. Да. Голод едва ли был самой существенной проблемой этого города. Им явно не хватало умения разобраться, что в этой жизни главное.

* * *

Мне бы не хотелось особенно распространяться о гемалургии… С точки зрения Разрушителя, сила должна иметь безмерно высокую цену. Само по себе ее использование может быть привлекательным, но при этом оно непременно будет сеять хаос и погибель.

Фактически гемалургия — очень простое искусство. Паразитическое. Если не у кого будет воровать, она окажется бесполезной.

35

— С тобой точно все будет в порядке? — спросил Призрак.

Бриз отстранил взгляд от освещенных окон таверны и скептически приподнял бровь. Призрак привел его вместе с несколькими солдатами, переодетыми в обычную одежду, в достаточно большое и приличное заведение. Изнутри раздавались голоса.

— Не сомневайся. — Бриз снова принялся разглядывать таверну. — Скаа выходят по ночам. Вот уж не думал, что когда-нибудь увижу такое. Вероятно, вскоре и в самом деле наступит конец света…

— А я отправлюсь в один из бедных кварталов, — негромко сообщил Призрак. — Хочу кое-что проверить.

— Бедные кварталы, — задумчиво произнес Бриз. — Может, мне стоит пойти с тобой. Я заметил, что чем беднее люди, тем охотнее они распускают языки.

— Не обижайся, Бриз, но там тебя сразу обнаружат.

— Это почему же? — Гасильщик глянул на свой невзрачный наряд: коричневая роба разительно отличалась от сюртука и жилета, которые он обычно носил. — Я вырядился в эти ужасные тряпки, неужели этого мало?

— Дело не только в одежде, Бриз. У тебя есть… манеры. К тому же ты недостаточно испачкан в саже.

— Я внедрялся в низшие слои еще до твоего рождения, мальчишка, — погрозил пальцем Бриз.

— Ладно. — Призрак наклонился и набрал пепла. — Только давай я вымажу тебе лицо и одежду…

Бриз замер.

— Встретимся в нашем убежище, — проговорил он наконец.

Хитро улыбнувшись, Призрак высыпал пепел и исчез в тумане.

— Мне он никогда не нравился, — сказал Кельсер.

Миновав богатые кварталы, Призрак вскоре добрался до нижней улицы и, не останавливаясь, прыгнул — только плащ захлопал на ветру.