Герой Веков

— Те двести восемьдесят, что пришли со мной. И еще где-то пять сотен стражников из Лютадели. Мы вооружили сотню горожан молотами кандра или оружием из наших запасов. А у этих пещер четыре выхода, которые нуждаются в охране.

Эленд закрыл глаза.

— Она придет, — твердо сказал Сэйзед.

— Мой господин. — Дему отвел Эленда в сторону. — Дело плохо.

— Я знаю. — Эленд тихонько вздохнул. — Ты дал людям металлы?

— Те, что смог найти. Горожане не подумали о том, что надо захватить с собой металлический порошок, когда бежали из Лютадели. Мы нашли несколько аристократов-алломантов, но они курильщики или охотники.

Эленд кивнул. Полезных алломантов он уже завербовал в свое войско, применяя деньги или силу.

— Мы дали эти металлы солдатам, — продолжал Дему. — Но никто не смог их воспламенить. Даже если бы у нас были алломанты, нам не отстоять эти пещеры, мой господин! Нас слишком мало, а колоссов слишком много. Мы сможем их лишь ненадолго задержать, потому что здесь слишком узкие входы. Но… э-э…

— Я все понимаю, Дему, — раздраженно перебил Эленд. — Но разве у нас есть выход?

Дему ответил не сразу:

— Я надеялся, что вы его найдете, мой господин.

— Не в этот раз!

— Значит, мы умрем.

— А как же вера, Дему? — напомнил Эленд.

— Я верую в Выжившего, мой господин. Но… дело дрянь. Я чувствовал себя так, словно к моей шее приближается топор палача, с того самого момента, как мы засекли этих колоссов. Может быть, Выживший не хочет, чтобы мы победили. Иногда людям приходится умирать.

Эленд отвернулся, ощущая растущий гнев, сжимая и разжимая кулак вокруг атиумной бусины на ладони. Это была та самая проблема, что преследовала его уже давным-давно. Он потерпел неудачу в Лютадели — понадобилась Вин, чтобы защитить город. Он потерпел неудачу в Фадрексе — что-то отвлекло колоссов, потому он и спасся.

Главный долг короля — защищать своих людей. И как раз это Эленду не удавалось. От него не было никакого толку.

«Почему у меня не получается? — подумал он с досадой. — Я потратил год на поиски хранилищ с провизией и теперь сижу в ловушке, где моим людям нечего есть. Я везде искал атиум, надеясь купить с его помощью безопасное будущее для своего народа, и вот я его нашел, но уже слишком поздно.

Поздно…»

Он замер, глядя на металлическую пластину в полу.

«Годы на поиски… атиума».

Металлы, которые Дему давал своим солдатам, не сработали. Эленд предполагал, что люди Дему стали, как и затуманенные в Урто, разными туманщиками. Но они как-то отличались от остальных. Они болели гораздо дольше.

Эленд рванулся вперед, мимо Сэйзеда, и набрал полную горсть атиума. Настоящее богатство, которым не владел еще ни один человек. Ценное из-за своей редкости. Ценное из-за своей стоимости. Ценное из-за алломантии.

— Дему, — рявкнул он, протягивая одну крупицу. — Съешь это.

Дему нахмурился:

— Мой господин?

— Съешь, — повторил Эленд.

Дему сделал, как было приказано. И застыл на мгновение.

«Двести восемьдесят человек, — подумал Эленд. — Изгнанные из войска, потому что из всех заболевших они дольше остальных пробыли в постели. Шестнадцать дней.

Двести восемьдесят человек. Одна шестнадцатая от всех заболевших. Один из шестнадцати алломантических металлов».

Йомен был доказательством того, что атиумные туманщики существуют. Если бы Эленд не отвлекался, он бы догадался еще раньше. Раз одна шестнадцатая заболевших страдала дольше остальных, не означало ли это, что ей досталась самая мощная из шестнадцати способностей?»

Дему вскинул голову, его глаза округлились от удивления.

Эленд улыбнулся.

* * *

Вин зависла над пещерой, с ужасом наблюдая за приближением колоссов. Они уже разъярились — Разрушитель этого и добивался. Тысячи и тысячи. Бойня вот-вот должна была начаться.

Вин закричала, когда они подобрались достаточно близко, и бросилась на Разрушителя, отчаянно пытаясь уничтожить тварь. Как и прежде, ее отбросило назад. Вин закричала еще сильней, содрогаясь при мысли о неминуемых смертях, которые должны были вскоре случиться. То же самое, как и с волной у берега, только хуже.

Потому что этих людей она знала. И любила.

Вин снова обратилась к выходу. Ей не хотелось смотреть, но больше она уже ничего не могла сделать. Ее сущность была повсюду. Даже если бы она перенесла свое сердце куда-то в другое место, то все равно бы чувствовала смерть.

В пещере раздавался знакомый голос.

«Сегодня, друзья, мне нужны ваши жизни…»

Прислушиваясь, Вин опустилась ниже. Она не могла заглянуть в пещеру из-за металла в скале, но слышать могла. Если бы у нее были глаза, из них бы лились потоки слез.

— Мне нужны ваши жизни, — говорил Эленд, и его голос эхом отдавался под сводами пещеры, — и ваша храбрость. Мне нужны ваша вера и ваша честь, ваша сила и ваше сострадание. Потому что сегодня я поведу вас умирать. Я не прошу вас приветствовать это событие. Я не оскорблю вас, называя его благим, справедливым или даже героическим. Но я скажу вот что.