Герой волшебной сказки

В фольклоре индейцев прерий более четко, чем у эскимосов, намечается дифференциация волшебной сказки и героического эпоса. Если формирование бытовой сказки и анекдота связано с образом мифических героев типа Старика, Иктоми, Койота, зачатки героического эпоса — с рассказами о «Мальчике — сгустке крови» и близнецах, то развитие волшебной сказки связано прежде всего с образом бедного сиротки.

«Бедный сиротка — грязный парень» в сказке степных индейцев стал действительно центральным персонажем. Он притянул к себе ряд тривиальных фольклорных мотивов, в том числе те, которые в сказках других индейских племен связаны с образом культурного героя.

Бедный сиротка все более вытесняет старейших героев чудесного происхождения — мальчика, родившегося из сгустка крови, героев-близнецов и других. Замена старых, полумифических героев новым, «бытовым» своеобразно «освящается» в некоторых сказках. Так, в сказке скиди-пауни[71] индеец, находящийся в плену у медведя, прячет для приготовления супа сгусток крови бизона. Кровь превращается в мальчика — «сына всех зверей». Он идет в деревню и поселяется у сиротки «Обожженное пузо» и его бабушки. «Мальчик из сгустка крови» привлекает магическим путем бизонов (стреляя из лука в кольцо) и получает в жены дочь вождя. Но затем он передает одежду, оружие и жену сиротке и уходит в страну бизонов. Народ же стал чтить сиротку, отождествляя его с «Мальчиком из сгустка крови».

Иногда сиротка сам выступает в роли культурного героя: учит народ охотничьей магии, совершает другие благодеяния, а к концу жизни возвращается на мифическую «родину». В отдельных вариантах сиротка трактуется как перевоплощение мифического героя, божества. Не следует, однако, преувеличивать значение этих «мифических» элементов. Сиротка не вырастает из культурного героя[72]. Как показывает большинство сказок, образ сиротки выступает в чисто бытовой, социальной атмосфере, прежде всего как социально обездоленный. Появление в отдельных сказках о сиротке «мифических» элементов, — во-первых, одна из форм его идеализации (сиротка «обожествляется»), во-вторых, признак его популярности, признак того, что этот образ, как более близкий народу, общественно актуальный, вытесняет архаических героев мифа. Кроме того, отдельные варианты, рисующие сиротку воплощением божества, представляют своеобразную шаманистскую реакцию социально-бытового сюжета.

Превращение сиротки в центральный персонаж североамериканской сказки объясняется теми же причинами, что и у эскимосов и меланезийцев. Большинство индейских племен прерий сохранило материнский род или его сильнейшие пережитки. Вместе с тем этот родовой порядок уже давно вследствие как внутренних причин, так и внешних (влияние англо-американской цивилизации) находится в состоянии разложения.

Противоречие между первобытнообщинными этическими представлениями и общественной практикой индейцев-крау (воронов) отмечает даже буржуазный этнограф Р. Лоуи: «Крау были демократически организованы, — пишет он, — хотя высокое положение сохранялось за высшие заслуги… Таков, безусловно, идеал, но действительность иногда отклоняется от этого. Человек, который каким-либо образом приобрел власть, может ее использовать.

В теории необычайный успех объясняется благосклонностью сверхъестественных существ. Но есть еще социальный фактор — обширная система родства. Не может быть большего оскорбления для крау, чем сказать ему: „У вас нет родственников“. Это значит, что он незначительное лицо. Для полуисторического фольклора, отражающего туземные обычаи, характерен мотив — одинокий обездоленный сирота становится могущественным благодаря сверхъестественному откровению. Легенда объясняет противоположность между унизительным положением сиротки и хорошим положением юношей, имеющих родителей. Для объяснения этого различия нужно отметить, что мальчик, у которого есть родители, имеет также с обеих сторон дядей, кузенов и т. п., которые обязаны помогать ему. Безродный мальчик, лишенный такой поддержки, становится предметом насмешек»[73].

Совершенно ясно, что у индейцев прерий ослабли связи материнского рода и окрепли связи как семейно-родовые, так и между более близкими родственниками. Бедный юноша — дитя племени, не имеющий родителей и близких родственников, становится отверженным и гонимым. В описании его мытарств обнаруживается реалистическая тенденция. Изображая удачу сиротки, связанного через свою бабку с материнским родом, опекаемого фантастическими силами рода, сказка выражает народный идеал равенства.

В сказках всегда отмечается крайняя бедность сиротки. Она — результат нарушения первобытно-коммунистического принципа распределения добычи. Бедность подчеркивается не меньше, чем сиротство. В этом выражается большая социальная зрелость североамериканской сказки и ее отличие от меланезийской.