Герой жестокого романа

– Ну ты даешь, Ксения! – с восхищением воскликнула она и попросила вручить крючок ей: она им при случае воспользуется.

Я подумала, что у меня на крайний случай имеется серная кислота, так что отдала инструмент Ире, которая тут же сжала его в руке, готовая к бою. Мы накинули на плечи сумки и тронулись в путь. Свет в комнате предварительно выключили и дверь закрыли.

В коридоре было темно, не горела ни одна лампочка, только на расстоянии метров ста (в противоположную от туалета сторону) на пол падал какой-то отсвет из отсека.

– Нам нужна дверь, через которую нас сюда заводили, – прошептала Ира. – Тебя в углу заводили? Ну, в смысле, у стыка двух домов?

Я ответила утвердительно, но прошептала, что нам следует заглянуть еще в один отсек (эх, найду ли я его?!) по пути.

– Зачем? Ты хочешь что-то отсюда прихватить?

– Может, и прихватим, – уклончиво ответила я и первой тронулась в сторону, где горел какой-то свет.

Ступали мы тихо (слава богу, обе были на низких каблуках, потому что на высоких неудобно водить машину), у меня вообще хороший протектор на подошве, так что никакого цоканья наши сапожки не создавали. Мы шли, держась за левую стену руками. Внезапно я чуть не грохнулась (рука свалилась в пустоту), потому что мы оказались у очередного проема. В нем было хоть глаз выколи. Я прикинула, сюда ли заводили Глеба или нет, и решила, что все-таки нам требуется следующий.

В следующий, также погруженный в темноту, повернула. Эх, фонарик бы! Но где его взять?

Внезапно Ира пискнула.

– Тсс! – зашипела я.

– Кто-то коснулся моей ноги! – прошептала она. – Слушай, а тут крысы могут быть или мыши?

– Это ты сквозь ботинок почувствовала?

Ира вякнула что-то неопределенное, но затем мы услышали тихое кошачье пение. И успокоились. Кот теперь терся о мои ноги. А раз есть кот, то мыши должны были бы разбежаться.

Я остановилась у двери, за которой, как мне казалось, оставили Глеба, и приложила к ней ухо. Тишина. Ни шороха, только кот мурлычет под ногами.

– Глеб! – тихо позвала я и поскреблась ноготками в дверь.

– Тут кто-то должен быть? – прошептала мне в ухо Ира.

– Угу, – ответила я и снова позвала Глеба.

Но мне все-таки казалось, что дверь эта. Или тут много похожих в разных отсеках?

Ире пришла в голову такая же мысль, и она предложила проверить следующий отсек. Мы тронулись дальше.

Но в следующем отсеке дверь располагалась гораздо дальше от поворота, чем я помнила.

– Давай все равно послушаем, – предложила Ира и первой приложила к ней ухо.

В этот момент за дверью тихо застонали. Ира схватила меня за руку и сжала ее.

– Давай крючок, – прошептала я, ощупывая замок. Сама тем временем достала пилку. Но здесь, в отличие от нашей комнаты заточения, мне пришлось действовать без света.

Я то попадала в замок, то у меня все срывалось. Эх, отмычечку бы еще, как у Саши… Но я справилась. Не знаю, сколько возилась, главное – открыла. Мы заскочили внутрь, правда, дверь не захлопывали. Ира вообще сказала, что ее подержит, чтобы не закрылась. Я стала шарить по стене в поисках выключателя. Нашла. Щелкнула. Лучше бы я этого не делала.

Мы обе с трудом сдержались, чтобы не заорать, выдав какие-то клокочущие звуки. Я мгновенно сообразила закрыть Ире рот, она, правда, от меня тут же вырвалась, и последний ужин покинул ее желудок.

В комнате лежало трое избитых до полусмерти людей. Создавалось такое впечатление, что их лица пошинковали топором… Черт было не разобрать. Судя по одежде, это были мужчины. В помещении также стоял запах мочи, крови и еще какой-то мерзости, дать определение которой я не могла. У меня тоже к горлу подступила тошнота.

– Отвернись! – прошептала я Ирке.

Но мои указания не требовались. Она вообще, шатаясь, вышла в коридор, сказав, что постоит на шухере. Замок я на свету смогла оглядеть и поняла, что теперь он не закроется. Сама бросилась к лежавшим на полу мужчинам.

Свет, падавший на них, заставил одного очнуться.

– Ты… кто? – прошамкал он разбитыми губами, за которыми не было зубов.

– Неважно, – отмахнулась я. – Пленница, как и вы. Вы – кто?

– Позвони…

Я мгновенно раскрыла сумочку, вытащила записную книжку и ручку и протянула мужику. Руки у него действовали лучше, чем губы, хотя и тряслись, и он записал мне номер сотового телефона.

– Если выберусь, – пообещала я. – Я «Скорую» вызову.

Но парень уже меня не слышал. Он потерял сознание. Я быстро осмотрела двух других. Пульс продолжал биться лишь у одного…

В общем, свет я выключила и комнату покинула, замок не закрыв. Брать с собой самого крепкого из трех смысла не было – нам с Иркой его все равно не дотащить, а он идти не мог.

И куда теперь? Глеба-то среди троицы не было. Может, вернуться в тот отсек, в который мы заходили изначально? Он же вполне может быть без сознания…

– Ксения, поедем отсюда скорее! Пожалуйста! – прорыдала Ира. – Мне очень плохо. Давай лучше попробуем выбраться сами, а потом позвоним твоему отцу…

Я кивнула, вручила Ире крючок, и мы тронулись в конец длинного коридора, где по нашим прикидкам должна была быть та дверь, через которую мы сюда попали.