Как с низовий Днестра тихий ветер повевает, —Так один бог ведает, бог святый знает,Что Хмельницкий думает-гадает.А тогда не могли знать ни сотники, ни полковники,Ни джуры казацкие,Ни мужи громадские,Что наш пан гетман Хмельницкий,Батько Зиновий Богдан Чигиринский,В городе Чигирине задумал уже, загадал:Двенадцать пар пушек перед собой послал,Еще сам из города Чигирина поскакал,А за ним казаки валом валят,Будто пчелы весной гудят.У которого казака нет при себе сабли булатной,Пищали семипядной,Тот казак пику на плечо поднимает,За гетманом Хмельницким в охочее войско поспешает.Вот тогда он к Днестру-реке подходит,На три части казаков делит, на тот берег переводит,А как к Сороке-городу подходить стал,Под Сорокой-городом окопы копал,В окопах куренем стал:А еще своеручно письма писал,К Василию молдавскому посылал,А в письмах так ему объявлял:"Эй, Василий молдавский,Господарь валашский!Как теперь будешь думать-гадать:То ли со мной биться,То ли мириться?Согласен ли города свои валашские уступить,Червонцы на золотых блюдах подносить?Меня, гетмана Хмельницкого, умолять-просить?"Тогда Василий молдавский,Господарь валашский,Письма читает,Назад отсылаетДа еще добавлено:"Пап гетман Хмельницкий,Батько Зиновий Богдан Чигиринский!Не стану я с тобой ни биться,Ни мириться,Ни города тебе свои валашские уступать,Ни червонцами блюда золотые насыпать:Не лучше ли покориться тебе, меньшому,Чем мне — старшому?"Когда Хмельницкий такую речь услыхал,Сам на доброго коня вскочил, поскакал,Вокруг города Сороки объезжал,Город Сороку озирал,Еще тихим голосом так сказал:"Эй, город, город Сорока!Ты моим казакам-детям не препона:Скоро я тебя добуду,Большой выкуп с тебя править буду,Чтобы свою голытьбу кормить-поить,По талеру битому на месяц жалованья платить".И вот, как Хмельницкий порешил,Все так гораздо и совершил:Город Сороку в воскресенье поутру еще до обеда взял,На рыночной площади, отобедав, почивал,К полуденному часу на город Сучаву напал,Город Сучаву огнем зажигалИ мечом разорял.