Героический режим. Безбожие (СИ)

  Эти тихие слова были невыносимы. Их дикая, чисто человеческая жестокость просто деморализовывала, сминала меня, давила наковальней. Я чувствовал себя червём под жёстким каблуком безысходности. Но мы не имели права прерывать её. Это жуткое, беспощадное преступление сотрясало мой мир до основ, переворачивало всю мою суть, отсекая что-то важное и такое далёкое, но и добавляя что-то не менее важное, близкое. То, что стало далёким, и то, что теперь будет для меня ближе всего.

  Это была исповедь. Исповедь жертвы. Как убийца выплёскивает всё, что накопилось в нём на чистосердечном признании, так жертва этого преступления рассказывала нам то, что произошло с ней, не щадя ни себя, ни нас. Надеюсь, что ей стало легче после этого.

  Наконец, она замолчала. Её дыхание было едва слышно.

  - Меня звали Машей, - прошептала она. - Запомните это, пожалуйста.

  Маша потеряла сознание через полчаса, а ещё через два часа скончалась. Перед самой смертью у Маши начался бред. Она завала маму, разговаривала с сестрой, смеялась и плакала одновременно. На миг затихнув, она восторженно прошептала:

  - Коля, я люблю тебя. И ты меня, ведь правда? Я так рада... так...

  А после её дыхание затихло.

  Мы вырыли ей могилу ножами за хижиной. Копали долго, остервенело разгребая склизкие комки земли и грязь. Её тело должно было исчезнуть в полночь, но это не имело никакого значения.

  Я завернул тело Маши в свой плащ, и мы вдвоём вынесли его, положили в могилу, осторожно закопали. Алексей ушёл, а я долго стоял над могилой и смотрел в пустоту.

  Когда я вернулся, Алексей лежал в углу и тихо плакал. За окном лил дождь. Всё по-старому. Лишь не хватает прерывистого дыхания. Я тяжело упал на колени и зарыдал.

  В моей голове звучали кощунственные слова:

  "Вы получили тринадцатый уровень, улучшенный навык ослепления, единицу ловкости. Ваш запас злобы повышен".

  Глава 11. 13, 14

  Воин хрипел, на его губах пузырилась кровавая пена. Я поддерживал его голову и пытался влить ему в рот хоть немного зелья здоровья, но он захлёбывался, кашлял и дёргал головой, из-за чего большая часть зелья текла мимо. Наконец, после тридцати или сорока секунд борьбы, он затих. Я опустил его землю и тяжело поднялся.

  Волшебница рыдала, придерживая левой рукой раздробленную и кровоточащую плечевую кость, Алексей успокаивал её. Второй воин и друид пострадали не сильно - у второго не было ни одной свежей раны, а первый получил стрелу предплечье, но очень спокойно её выдрал в тот же момент, и глазом не поведя. Впрочем, у него фактически не было правой половины лица и носа - судя по всему, постарались наши старые друзья оборотни.

  - Мёртв? - угрюмо спросил друид, подходя ко мне. Я вяло кивнул. - Жаль. Но если бы вы нас не предупредили, мы бы вряд ли отделались одним трупом. Спасибо.

  Я ещё раз кивнул. В общем-то, после вчерашнего плевать я на всё хотел. Я едва поспал, всё глубже погружаясь в беспросветную апатию. О том, что могут появиться новые игроки, вспомнил Алексей, именно он предложил встречать игроков на причале и предупреждать их об опасности.

  - Ты же сам хотел в пати, - напомнил он мне тогда. - Предупредим ребят, а после того, как они получат опыт, вступим в пати. Если... если они смогут побить латников, конечно. Мы справились вдвоём, а я не собираюсь тащить за собой людей, которые не могут сделать то, что могу я. - Он на миг замолчал и, глядя мне в глаза, сказал: - Если зацикливаться на этом, то лучше сходить к морю и утопиться.

  Я безразлично пожимал плечами.

  Пати появилась через час после рассвета. Мы сказали им о засаде, а сами отошли, готовя зелья. У этой пати было куда больше шансов, чем у нас. Впрочем, спасти воина мне не удалось - один удар копья под щит пробил его бедро, а второй угодил в правую грудь, пробив лёгкое. Оставшиеся добили мобов.

  - Вы давно здесь? - спросил друид. Он мялся, будто чего-то ожидая.

  - Со вчерашнего дня.

  - Сколько потеряли?

  - Нисколько.

  - А... Меня, кстати, Павел зовут.

  - Алексей. И он тоже Алексей.

  - Ага... А... вы опытные игроки?

  - Я - нет. - Ситуация начинала раздражать меня. Но даже это чувство будто было приглушено.

  - А как вы?..

  - Повезло. Чего надо-то?

  - А... может... ну. Ну, может... Сколько мы вам должны за помощь?

  Я вяло улыбнулся.

  - Столько же, сколько и мы вам будет должны. Мы ищем пати.

  - О! - Павел обрадовался. - Это хорошо! Мы не против. Я даже могу уступить лидерство кому-то из вас!

  - А остальные не будут против?

  - Мы договорились о том, что я буду принимать решение. Громита... это погибший... вот вчера утром подобрали. Но теперь придётся с одним танком ходить. Ну да ничего, найдём нового.

  - Что-то ты не сильно переживаешь о его кончине, - усмехнулся я.

  - Неприятный был тип, я его выгнать уже собирался. К Юльке лез. Да и так... много чего о себе думал.