Героин

Потом джип начинает сильно подбрасывать на бездорожье. Когда лежишь, то начинаешь понимать, что никакой он не противоударный и не джип. Но в темноте не очень уж и плохо. Я закрываю глаза, чтобы сосредоточиться на том, что осталось во мне от обкура. И это удается, потому что мне снова легко и хорошо, вот только меня уже совершенно не интересует, что происходит. Как всегда случается после геры, я ищу кого-то такого же приятного и доброго, хоть, конечно же, я не найду никого под тряпьем в автомобиле. И сижу вот так, пока автомобиль не останавливается.

— Добрый день? — слышу я искренний, теплый голос Роберта — учтивого и вежливого бизнесмена.

— Добрый день, — отвечает сконфуженный, слегка охрипший сорокалетний мужчина.

— Садитесь, пожалуйста, — говорит Роберт тише. — Знаете, было бы лучше, если бы сделка была максимально конфиденциальной.

Чувак немного колеблется. Боится, но знает, если он не сядет, то не получит героин.

— А может, вы сразу же хотите закурить? — спрашивает Роберт. — У меня есть фольга.

Дверь захлопывается, автомобиль пошатывает. Чувак, который садится на сидение, наверное, очень сильно побрызгал дезодорантом пятки — его запах слышен даже через полотенца. Наверное, он сильно потеет.

— Как вы думаете, сколько мне нужно на выходные? — наконец спрашивает он.

— А в первый раз вы закурили две недели назад, не правда ли?

— Да.

— Ну, тогда половинки вам хватит с головой. Но я вижу, что вы очень взволнованы. Не бойтесь. Нас тут никто не заметит. У нас свои методы для обеспечения полной безопасности наших клиентов.

Молчание.

— Вы нервничаете? Вас мучают угрызения совести?

Молчание.

— Вы уже знаете, что это не гашиш?

— Да, — чувак почти стонет.

— Вы боитесь. Вы думаете, что употребляете самый сильный наркотик, который имеется на рынке. Вы должны бросить это сразу же. Порвать с этим. Почему вы этого не делаете?

— Я думал, вы это продаете, — говорит чувак, сильно сконфуженный.

— Успокойтесь, я сейчас вам дам. Но не могу ли я вас попросить, чтобы вы ответили на мой вопрос? Почему вы не убегаете? Почему когда я вам позвонил, вы договорились встретиться со мной?

Молчание.

— Тогда я вам скажу. Да потому что еще никогда в жизни вы не получали такого удовольствия. Несравнимого ни с чем, что вы пережили до этого.

— Правда, — отвечает чувак. — Это совершенно необыкновенная вещь. Это нечто, что человеку больше всего нужно. И чего он никогда не получает. Я вам честно скажу: я должен был запретить это моему сыну. Ему семнадцать лет. Я отослал его в реабилитационный центр. Но себе я не способен это запретить.

— И я о том же. Без этого нельзя прожить. Но от этого умирают. Вы не знаете, что с этим делать?

— Нет.

— Тогда я вам скажу. Курите только по выходным. Только раз в неделю. Чаще всего — раз в неделю. Когда жена куда-нибудь уедет, или ночью, когда она спит. Если вы сможете не курить на работе, в будни, то переживете.

— А вы когда-нибудь слышали о человеке, которому удалось что-то подобное?

— Я знаю многих таких субъектов. Например я.

Это вранье. Роберт не курит вообще. Он никогда не курил героин.

— И все мои клиенты, — продолжает врать Роберт. — Я не продаю молокососам — ни я, ни мои люди. У меня есть контакты с теми, кто это делает, от них я узнал о вас. Но можете быть спокойны: никто о вас не узнает, если вы примете мое предложение. Я вам предлагаю покупать только у меня. Потому что не хочу, чтобы мои клиенты умирали. Это бизнес, а не убийство. Я буду вам продавать только раз в неделю и в определенном количестве. Даже если вы мне скажете, что хотите больше, чтобы устроить вечеринку с друзьями, я вам не дам. Вы не должны запасаться впрок. И никаких вечеринок с друзьями, потому что никто не должен знать, что вы этим занимаетесь. Я хочу, чтобы вы нормально жили и у вас не было проблем. Я заинтересован в том, чтобы вы как можно дольше были моим клиентом. Таким образом, я больше заработаю, а заодно и вас не убью. Если вы согласитесь, то будете с этим жить. Ну, и у вас будет самый чистый и самый лучший товар. Вы принимаете предложение?

Молчание, а потом что-то похожее на тихое «да».

— Вашу руку. Спасибо. Конечно, если вы нарушите наш договор, я уже больше никогда вас не обслужу. Я не хочу быть замешанным в вашей смерти. А сейчас вы дадите мне сто злотых, а я дам вам половинку.

Шелест. А потом щелканье зажигалки. И запах, очень неприятный, горький, если не знаешь, что сразу же после него наступает. По идее я должен сойти с ума, но мне не так уж и плохо, потому что я снова возвращаюсь к тому что осталось во мне после обкура. Странно, но когда ты на этом сильно концентрируешься, оно может действительно долго длиться.

Чувак выходит из машины и удаляется, и тогда Роберт разрешает мне вылезти из-под полотенец и сесть на переднее сидение. Мы едем домой.

— Ты слышал? — спрашивает он. Я киваю головой.

— Хорошо. А ты знаешь, зачем я приказал тебе слушать?