Героин

— На самом деле там более чем конкретно, не зря Лысый к нему уже перекинулся. Лысый и тюремные университеты прошел, и весь сковский блатной мир на его глазах вырос. Он же еще при Горбачеве начинал, во времена борьбы с алкоголизмом. Ветеран сковского рэкета можно сказать, основоположник жанра. Если он решил к Шпале перекинуться, значит, на то веские причины были. Это я один говорю, а другие молчат, но многие так думают. Это и естественно, бригада Свастики практически вся под лед ушла, срока у всех огромные. Куда Капитан смотрел? Ментовская крыша или есть или ее нет, по-другому быть не может. Пока все знали, что Капитан спину прикроет — все смелые были, а как услышали «семь лет с отбыванием в колонии строгого режима», так коленки у всех и дрогнули.

— Ладно, Челюсть, оставим Олигарха в покое. Он тебя из своей команды изгнал за ненадобностью. Теперь ты отдельно, он отдельно. Твое дело выделилось в отдельное следствие. Это я так, просто к слову пришлось, не бери в голову. Забудь об Олигархе. Я к тебе совсем по другому поводу пришел. Ты ведь у нас в Скове ведущий специалист по наркотикам на сегодняшний день. Сам и врач-нарколог, и главный поставщик. Прямо как в сицилийской мафии — все должно оставаться в семье. Ты мне как специалист, вот на какой вопрос ответь. Вот поставки героина Олигарху прекратились, дальше что будет? Вы же вех конкурентов с рынка давно убрали, не от вас не одна доза героина в Скове не продавалась. А теперь и вы лавочку закрыли, что, на какое-то время героина в городе не будет? И как наркоманы себя поведут? У нас же больше двадцати процентов насильственных преступлений совершается в состоянии наркотического опьянения, краж, думаю, еще больше. Что будет то теперь, что ждать, к чему готовиться? Я тебе честно, скажу, Челюсть, все как оно есть. Олигарх естественным путем уходит. В естественные процессы в природе тебе вмешиваться совершенно не к чему. Если что расскажешь, что знал о покойном, ты, все-таки, в ближайших помощниках ходил.

— А какой мне с этого прок?

— Ты что, Челюсть, думаешь, на накопленных запасах до старости дожить? Днем Ира торты печет, работает, не покладая рук, ночью ноги длинные раздвигает и так до старости? Вряд ли получится это у тебя, голуба. Пока ты при Олигархе был, боялись тебя, а потому не связывались. А сейчас кто ты есть? Фраер, деньгами надутый. Когда я пришел к тебе, ты спросил, пришла ли твоя дочь из садика. Правильно волнуешься, ой правильно. Рано или поздно Шпалу или другого кого вопрос этот заинтересует. Как же так, ходит четырехлетний ребенок в садик, никто его не трогает, а у папы ребенка финансовые возможности не мерянные. Не правильно это, делать что-то надо. Или я не прав?

— Прав. Потому я из Скова уехать собираюсь, дела закончу и свалю. На торты и на раздвинутые по ночам длинные ноги и мне, и моим внукам хватит.

— Вроде взрослый мужик, и грамотный, и деловой, а рассуждаешь как ребенок. У тебя в Скове мать, сестра с семьей, Ира твоя тоже, наверняка, сковская. А первая жена? Она же тебе сына как никак родила. Парню пятнадцать лет. Он с тобой хоть и не общается, да все равно родная кровь, бросишь его? Всех с собой не увезешь, и не бросишь. Да и вычислить, куда ты уехал проще, чем ты думаешь. Тот же Олигарх, когда у него деньги поиссякнут, о тебе вспомнит.

— Пожилой следователь, говори ясно, чего хочешь.

— Скажу, как не сказать. Хочу, чтобы ты при должности своей остался. Главный наркоторговец Скова и области, но при этом не перед Олигархом ответ держал, а передо мной, голуба моя.

— И тебе же долю отстегивал.

— А как же без этого, голуба моя? Без этого ты сам меня уважать перестанешь.

— Допустим. А откуда я буду порошок брать?

— Придумаем что-нибудь.

— Даже так!? Лихо, господин пожилой следователь, лихо. Не ожидал. Ну и как это практически будет выглядеть?

— Ты, Челюсть, не суетись. Взвесь все, подумай. Деваться тебе все равно некуда, но ты успокойся. Такие вещи просто так не решаются. Давай с тобой так договоримся, приезжай завтра ко мне в гости. Я на острове дом строю, там и поговорим. Мне, наконец, катер привезли, так что со своей Ирой и приезжай на пристань. Я вас там встречу, на катере покатаю, а потом на остров поедем, мой дом посмотрите. И дочку берите с собой, пускай ребенок по берегу побегает, развлечется. По острову погуляем, ночевать у меня останетесь. И пусть твоя Ира все, что надо, для приготовления торта возьмет. Моя раз посмотрит, может быть запомнит, а не запомнит, переспросит.

— Да не удобно как-то. А сколько вашей жене лет?

— Ты что думаешь, тебя одного на молодых тянет? Моей Тамаре двадцать восемь, с твоей Ирой они ровесницы. Приходите, приходите, договорились уже. Завтра в два часа дня жду вас на пристани, катер «Моя Тамара».

* * *

— Привет, Аптекарь, я к тебе на минуту забежал.

— Заходи, заходи. Мне моя Лена все время пилит: «Поехали к пожилому следователю, поехали к пожилому следователю. У него на озере так классно. Не то что в подвале». Я уже ревновать ее к тебе начинаю.

— Слушай, Аптекарь, героин, что у Лены твоей был, ты надежно спрятал?