Героиня мира (1989)

— Госпоже… хорошо здесь?

— Хорошо. Где и быть, как не здесь. Полнолуние, — ответила она. Очевидно, она считала это исчерпывающим объяснением.

Она жестом велела мне сесть, но сесть было не на что. Я опустилась на колени рядом с ее стульчиком, уронив цветы на совиный алтарь.

И тогда я заметила гадальные карты, три из колоды, которые она разложила на полу, повернув лицевой стороной ко мне или к кому-то еще.

Они отличались от карт Джильзы, от игрушек странствующей прорицательницы. Этим картам место в аристократическом салоне. Насыщенные цвета, в которых нет крикливости. На каждой — надписи. Госпожа указала на них носком туфли.

— Эти карты обозначают Ее. Женские карты. Жрица, Героиня, Ведунья.

Вроде бы она подала мне знак, чтобы я поглядела.

На карте, лежащей посередине, — Героиня, хоть и несколько рафинированная, почти не отличающаяся от той, что я уже видела: желтая с белым одежда, в малиновом небе зеленое солнце, молния ударяет в ее жезл; гиацинты, слезы, бумаги, капли крови и дым опускаются на ковер, расстилающийся у нее под босыми ногами. Справа от нее небольшой храм, а позади — вулканы — нюансы, упущенные мною прежде. В самом низу свиток с надписью: «Притягивает молнию», а по краю тянутся слова: «Вселенская Девушка, принадлежит к Сфере Девы».

По бокам — две карты, одна потемней, другая побледнее.

На более темной — синие, фиолетовые и красновато-зеленые тона — Жрица. Она стоит на берегу, а к ней устремился океан вместе с населяющими его тварями, рыбами и моллюсками. Голову ее венчает нимб — лазоревый лунный диск. На карте значилось: «Луна, принадлежит к Сфере Старухи» и «Призывающая Море».

Третья карта называлась «Старая Женщина, или Ведунья». По краю протянулась надпись: «Принадлежит к Сфере Матери». Костлявые ноги, возле них свиток, сообщивший мне: «Вести из Башен». А за спиной у нее возвышались те самые башни, словно угольно-черные колья на фоне тлеющего неба, в котором горела сине-красная вечерняя звезда.

— Справедливость и мудрость, — проговорила госпожа, указывая на Ведунью. — Никто из нас не смеет претендовать на эту карту. Я — старуха, но по сравнению с ней еще очень молода. Моя карта — Жрица, Луна. Изменчивость. Приливы, тени, резкий свет. А вот твоя, — она коснулась Героини.

— Мне один раз гадали. Женщина, в армии.

— Молния, — сказала госпожа и заскребла совиными когтями по коленям. — Хватай ее.

Она превратилась в сову. Каким-то образом ей удалось обернуться птицей. А может, она — богиня? А Джильза тоже была богиней?

Внезапно я поднялась на ноги — боль зародилась во мне; извиваясь змеей, она поползла по всему животу. Разорвалось что-то похожее на ткань. Из меня хлынула горячая кровь. Она стремительно текла, просачиваясь сквозь ночную рубашку и верхнее платье, капая на пол, и я вся измазалась в крови, как будто меня жестоко изнасиловали.

Она все видела. Взгляд ее остался беспристрастным. Она произнесла:

— Преподносится Ей с благоговением.

Запоздавшее кровотечение или какой-то молниеносный выкидыш. Боль уже спадает, становится тупой, как будто сонной, привычной.

Богиня сняла с меня оковы. И дала мне свободу. Она ограбила меня. Она украла у меня его семя…

— Я должна, — сказала я.

Но старая госпожа сидела и ворошила ногой карты, как умиротворенное дитя.

Несомненно, она частенько здесь бывает.

Это не всегда ритуал, но всегда причастие. Она так стара и почти уже покинула этот мир. А моя молодость несообразна с ним…

Стараясь, чтобы кровь не капала, я побежала к дому, не встретив по пути никого и ничего, — ушла в комнату и занялась собой, действуя по-женски умело.

А скрыв все следы, как после убийства, я упала в обморок.

Перед рассветом я с трудом поднялась с холодного пола, забралась в постель и уснула.

Карулану все-таки придется обойтись без брачной ночи. А может, его это не остановит; мне говорили, что некоторым мужчинам все равно.

Не могло во мне зарождаться живое существо. Его так быстро не стало…

У меня появилось ощущение чистоты и невесомости, лишь тяжесть в паху, будто якорь, удерживала меня на кровати, а иначе я полетела бы следом за совой, богиней и луной, скользя над верхушками деревьев, в сторону запада, к морю.

4

Общество оказалось немногочисленным: два квинтарка, три дамы, трио из адвокатов принца и при них писец, Кристен Карулан да я сама.

Меня сопровождала девушка, которую в свое время обучила Роза (куда более способная, чем та, на которую пал мой выбор). Две дамы выступали в роли моих официальных свидетелей. Одна из них оказалась принцессой из старого клана, связанного родством с императорским домом. Время от времени она бросала на Карулана своеобразные неописуемые взгляды, в которых чувствовалось всесилие, но без притязаний. Наверное, они когда-то были любовниками. Как и у него, у нее было имя, но не было денег. Со мной она держалась совершенно обворожительно.