Герцеговина Флор

- Значит, что, не едешь?

- Нет…

- Ну ладно… Знаешь что, я вот тут балуюсь, по дереву режу… Вот возьми! — он протянул Лоре руку со сжатым кулаком, вырезанную из дуба. — Я подумал, что фамилия его как «крепкая рука» переводится, вот и вырезал… Бери, поможет в трудную минуту… Это как амулет. Знаешь, что такое амулет?

- Нет…

- Ну, узнаешь! Все, мне плыть надо, а то — вот, голову отрубят за опоздание! Пока!

Он дернул за шнур, взревел подвесной мотор, и лодка заскользила по водной глади. Он запел что- то очень знакомое, и его голос был похож на голос грохочущей по мостовой бочки, из которой капали капли меда…

Лора долго шла по лесу. Очень долго, пока не выбилась из сил. Потом она упала, поджала под себя ноги и сильнее сжала в руке амулет. Небо над ней потемнело, и на нем зажглись первые звезды…

Сергей вышел на поляну, где она мирно спала. Он был в белых брюках, белой рубашке и в «весте» для тенниса. Он вел за руль велосипед.

- Зачем ты ездил на велосипеде в белых брюках? — спросила она. — Испачкал штанину мазутом… Видишь?

- Это — не мазут… — улыбнулся Сергей. — Вот посмотри…

Она пригляделась и поняла, что это кровь.

- Ты что, ранен?

- Нет. Убит, — сказал Сергей и лизнул ее в щеку.

Она даже вздрогнула от неожиданности. Было жарко, над головой пели птицы. Лора открыла глаза. Солнце в зените, а прямо под ним — счастливая морда Цезаря. Он наклонился и еще раз лизнул ее в щеку. Лора закрыла глаза, но даже так пес продолжал лизать ее, а потом вдруг залаял.

- Это ты? Это, правда, ты? — спросила Лора.

Он не ответил человеческим голосом, а значит, это был не сон. Лора открыла глаза, Цезарь не исчез. Тогда она обняла пса за шею и повалила на землю. Он не сопротивлялся, с удовольствием катался в траве и все норовил укусить Лору за щеку. Потом он вдруг побежал в лес.

- Это ты! Это правда! Она есть! — Лора кричала и бежала за собакой.

В этой погоне она буквально наткнулась на све- женасыпанный могильный холм. Лора остановилась, остановился и пес. Вместо памятника на холмике лежал конверт пластинки, склеенный прозрачным скотчем. Лора прекрасно помнила, как она склеила этот конверт с фотографией Утесова. Как странно все это было! Могильный холм посреди леса, утерянный в другой жизни конверт. Неужели она все- таки спала? Она заплакала. Слезы были настоящие, Лора чувствовала их вкус у себя во рту…

Они с Цезарем сидели рядом перед этим холмом, как вдруг на дороге показался белый лимузин. Она не обратила на него почти никакого внимания, даже не увидела, остановился он или поехал дальше. Тем временем машина затормозила, открылась передняя дверца, и появился водитель в форменном пиджаке. Он обошел машину и открыл теперь уже заднюю дверцу, затем снял фуражку и замер в почтительном поклоне. По всему было видно, что он приглашал ее и собаку прокатиться в этой машине. Цезарь явно был не против, но ждал команды неверной хозяйки.

- Ну, пошли, — сказала она, — раз уж тебе так этого хочется.

Пес подозрительно дружелюбно махал хвостом, машина явно была ему знакома…

Стекла лимузина были затененными, дневной свет почти не проникал внутрь. Однако внутреннего освещения салона было достаточно, чтобы понять: в машине сидит некто, одетый в прекрасные доспехи восточного воина. Но лицо воина было совсем не восточное и очень знакомое. Когда-то Лора уже видела это лицо. Этот человек был похож на Сергея!

- А разве ты… — начала было говорить Лора, но осеклась.

Она вдруг увидела стоящий перед воином сундук, наполненный старинными украшениями. Лора посмотрела на сундук, потом на мужчину, на его глаза. Конечно, она уже видела эти глаза! Именно они следили за каждым ее шагом в Герцеговине Флор, а лежащая на полу лопата красноречиво говорила о том, кто ее хозяин.

- Неужели сокровища Золотой Орды? — спросила она.

- Не все пока, но ведь еще есть время…

- Но ведь этого не может быть?! — Может…

- Добро пожаловать в Герцеговину Флор! — сказал шофер, захлопнул дверцы, и машина тронулась в путь.

Очень скоро показался полосатый тент на берегу, а под ним знакомые фигуры обитателей этой волшебной страны. И пусть наступила осень, и листья на деревьях изрядно пожелтели, но обитатели не изменились ни на йоту. Вот Грета уверяет кого-то, что Луи Армстронг был чернокожим, вот неугомонный Марк Борисович бежит навстречу очередному приключению, а вот Айседора кутается в свой прекрасный шарф. Единственный и неповторимый…

Рыбный день