Герцог

— Не обращай внимания, я просто размышлял вслух. Окажи мне услугу, отвези Фелисити в Лондон, ко всем чертям.

— Хорошо, — улыбнулся Джилз.

Герцог не понимал, как можно улыбаться, когда тебе предстоит шесть дней провести в компании Фелисити.

— Ваше лекарство, герцог.

— А, Мэбли. Видишь, Джилз, он на моей стороне. С тех пор как я оказался в постели, охранял меня лучше верного пса. Не волнуйся за меня, кузен.

Герцог протянул ему огромную руку, и Джилз с удовольствием пожал ее.

— Спасибо тебе, Джилз. Думаю, скоро мы встретимся в Лондоне.

— Очень хорошо, Ян. Я увезу Фелисити утром.

— Надеюсь, ее не выгонят раньше.

Джилз посмотрел на кузена в последний раз.

— Ты неважно выглядишь. Тебе надо отдохнуть. Больше никаких волнений. Позаботься о нем, как следует, Мэбли, — сказал кузен напоследок и вышел.

Герцог улыбнулся слуге.

— Ты знаешь, Мэбли, я сейчас в таком настроении, что мне бы не лекарство, а что-нибудь покрепче выпить. Принеси вина, старик, здесь наверняка его хватает.

Ян заметил радостный блеск в глазах Мэбли, когда тот выходил из комнаты.

Глава 27

Герцог произвел фурор, появившись в гостиной. К нему сразу же бросился Бертран.

— Что вы делаете, Ян! Вам еще рано вставать, надо оставаться в постели, так сказал Коротышка Роберт.

— Я проспал целый день, — сказал герцог, улыбаясь Бертрану, хотя несколько натянуто, — и ужасно устал от спальни и общества, состоящего из меня одного.

Ян отвернулся от Бертрана и поприветствовал родственников. Он посмотрел на Брэнди, но она только кивнула ему. У него еще было слишком мало сил, чтобы подойти и поцеловать ее, поэтому тоже кивнул в ответ.

— Так, мальчик мой, — подала голос леди Аделла со своего стула возле камина, — а Берти сегодня утром говорил, что вы еле дышите. Сейчас день, а вы уже скачете по замку, что случилось?

— Леди Фелисити уехала, — объявила Констанция, — ну и скатертью дорога.

Леди Аделла сверкнула глазами, но потом рассмеялась и стукнула палкой об пол. Констанция самодовольно улыбнулась.

— А я знаю, — сказал герцог и снова посмотрел на Брэнди. — Я согласен с Констанцией. Действительно, стало легче дышать после того, как она уехала, не так ли, Брэнди?

— По крайней мере, у меня теперь кулаки не чешутся, — ответила девушка.

— Что-то я вас не понимаю, ваша светлость, — закашлял Клод, — вы тоже рады тому, что она уехала?

— Больше, чем вы думаете, Клод.

— Ян, сядьте, пожалуйста, — подал голос Перси и подвинулся на софе, — я не имею ни малейшего желания поднимать вас еще раз. Вы такой тяжелый.

Появился Краббс и объявил, что ужин готов. Ян повернулся к Брэнди и предложил ей руку. Она ничего не ответила, просто ждала. Герцогу очень хотелось подмигнуть ей, но он решил, что только напугает ее.

Наконец девушка кивнула и взяла его под руку.

Пока леди Аделла с помощью мужчин поднималась с места, Ян наклонился к уху Брэнди и прошептал:

— Вы уже знаете, что я порвал с леди Фелисити?

— Знаю. Она перед отъездом с большим удовольствием высказала нам все, что о нас думает. Констанция — ребенок; Фиона — вульгарно рыжая. Так постепенно очередь дошла и до меня, и я оказалась всего лишь шлюхой. Видимо, ваша бывшая невеста поняла, что мне ничего не стоит навешать ей оплеух, поэтому продолжать не стала. Все-таки у нее есть какие-то зачатки самообладания, особенно когда она сталкивается с опасностью.

— Фелисити прочитала в твоих глазах угрозу?

— Да, наверное, потому что я хотела убить ее и сжала руки в кулаки.

— Да, она всегда была мудрой женщиной. К сожалению, я ошибся в ней. Фелисити не оправдала моих ожиданий. Господи, я самый счастливый человек на свете, и только потому, что она разорвала нашу помолвку.

Он поднял глаза вверх, как во время молитвы, а потом тихонько шепнул Брэнди:

— Мне надо будет поговорить с тобой.

Она посмотрела на него обеспокоено.

— Вы хорошо себя чувствуете?

— Я устал, но ничего. Плечо болит, правда, не так сильно. Надеюсь, не упаду лицом в суп.

Герцог в течение ужина пытался разглядеть на лицах Робертсонов хоть малейший признак вины, но — тщетно. Все они, за исключением Клода, приходили к нему в комнату обеспокоенные, справлялись о здоровье, и никто ни словом, ни жестом не выдал себя. Кроме того, он ожидал, что ужин будет омрачен подозрениями, но этого не произошло, напротив, Робертсоны бурно обсуждали последние события.

— Я просто уверена, — говорила леди Аделла, — что это сделал какой-то бродяга.

— В таком случае, — спокойно ответил герцог, — надеюсь, он сейчас уже далеко от Пендерлига, и будем молиться, чтобы не прихватил с собой одну из наших овец.

— Да, ваше чувство юмора никогда вам не изменяет, — заключил Клод и начал есть. — Думаю, я не смог бы сохранять такую ясность ума после того, как кто-то в меня стрелял.

— А что бы ты сделал на месте герцога? — спросил Перси со своей обычной издевкой. — Обвинил бы себя в том, что стрелять не умеешь?

Клод подавился, и Бертран тихонько постучал его по спине.

— Придержи язык, Перси, — разозлился Бертран, — ты надоел своими шуточками, от которых все только злятся и переживают. Захлопни пасть, иначе я опущу твое прекрасное личико в тарелку.