Герцог для сиротки. Академия магии

Неизвестность встретила нас сначала ощущением свободного падения, а после сильным ударом о землю. К счастью, рухнули мы с Тарисом рядом, а не друг на друга.

Это только в романтических историях прекрасной даме можно падать на мужчину и ничего, кроме оной романтики, и не случится. А наш тренер по физической подготовке конкретно объяснил, что если рухнуть всем весом, да еще и с размаху, на товарища по спаррингам, то можно переломать ему нечто ценное. Ребра например, руки или даже шею!

Даже если ты нежная дева, ты все же совсем не пушинка!

— О боги… — простонала я, мотая головой и пытаясь разогнать плывущие перед глазами от удара круги.

Тарис, в отличие от меня, не разлеживался, а сразу вскочил и встал в боевую стойку, напряженно осматриваясь. Видимо, поняв, что никакой опасности вокруг нет, он облегченно выдохнул и опустился рядом со мной на колени. Озабоченно нахмурился, провел рукой по моим волосам, собранным в растрепавшуюся косу, и спросил:

— Хелли, малышка, как ты?

— Жива, — хрипло ответила я и попыталась сесть.

Получилось с трудом и с помощью Тариса Тарга. Муть перед взглядом наконец-то рассеялась, и я увидела, что герцог тоже выглядит, мягко говоря, не очень. Бледный, взмокший как невесть кто, словно его окунули в реку и в сухую одежду засунули. Даже волосы влажные и липнут к вискам и шее!

— Ну и хорошо, — наигранно бодро улыбнулся Тарис, доставая из маленькой поясной сумки бинт и быстро перетягивая рану на ладони. — Сейчас мы чуть пожуем — и вообще хорошо будет. Держи!

Мне протянули извлеченный оттуда же небольшой холщовый мешочек, в котором были аккуратно порезанные куски вяленого мяса.

После еды Тарису стало гораздо лучше, а вот мне, если честно, ровно настолько, чтобы перестать мечтать об опоре для спины и оглядеться, куда это нас занесло.

Как оказалось, на небольшую поляну в окружении вековых елей, в тени которых пряталась маленькая покосившаяся избушка.

— Где мы?

— Я могу сказать, что в радиусе нескольких миль от места срабатывания портала, а вот конкретнее, увы, не сориентирую, — вздохнул герцог.

Я еще раз огляделась и тихо, с затаенной надеждой произнесла:

— Надеюсь, что это какой-то невинный лесок…

— Зря. Это явно глушь Шаудара. Разве не ощущаешь особенные завихрения магии? — Тарис досадливо поморщился, но сразу же сочувственно мне улыбнулся. — Хотя о чем это я, ты сейчас слаба как котенок… К сожалению, родовой портал — это не самое безопасное, что может случиться с человеком не относящимся к Таргам.

— И что мы будем делать?

— Для начала отнесем мою измученную девочку в избушку, а там уже решим. Солнце садится, наставники нас точно не найдут до утра, потому нужно устраиваться.

— А тревожный амулет?

— Я им уже воспользовался. Но не уверен, что он сработает быстро и как надо, — с досадой ответил герцог. — Далеко занесло…

Он встал, размялся, и я даже позавидовала тому, как быстро Тарг восстановился благодаря еде. Уже вот совсем не напоминает свеженькое умертвие!

Правда, заговаривается, почему-то. «Моя девочка» и все такое… а ведь мне казалось, что Тарис пока решил держать дистанцию и четко до недавнего времени этому следовал.

Практически сразу герцог подхватил меня на руки, прижал к груди и вдруг тихо сказал:

— Я могу тебя немного… пугать. Взывание к магии рода снимает много ограничений с личности волшебника. В ближайшие сутки я буду более чем откровенен в речи и поступках. Заранее прошу простить…

Пугать?.. Да даже само это предупреждение звучит жуть как страшно, если честно!

И при этом так волнительно, что по моему телу пробежала жаркая дрожь, а щеки вспыхнули пожаром. Слово «откровенен» в соседстве со словом «поступки» в моей голове звучало просто дико неприлично.

И многообещающе.

К счастью, прямо сразу Тарис меня шокировать ничем не стал. Донес до избушки, прислонил к стеночке и с удивившей сноровкой пошарил сначала под крыльцом, а после над притолокой двери — откуда достал старенький, уже покрытый ржавчиной ключ. Он туго вошел в замочную скважину, но послушно провернулся два раза и открыл дверь.

Изба была простенькая. Сразу видно — охотничья, даже скорее зимовье. Без сеней, с одной большой комнатой, освещенной тусклым закатным светом, который с трудом пробивался сквозь окна, затянутые бычьим пузырем вместо стекла. В одном углу небольшая печь с запасом дров возле нее, рядом с ней застеленная шкурами кровать. На другой стороне старенький комод и сундук, а также рукомойник и несколько ведер.

Тарис положил меня на кровать, а сам начал изучать обстановку.

— Надо печь растопить, — прошептала я и попыталась было слезть с мехового ложа.

Мне-то тут все знакомо, а вот герцогу вряд ли. Откуда ему уметь печи топить…

— Ш-ш-ш! — отозвался Тарис, жестом показывая, чтобы я сидела на том месте, где оставили. — Хелли, лежи тихонечко, отдыхай и не мешай мужчине о тебе заботиться.

Немного подумав, я и правда устроилась поудобнее, но не удержалась и сказала:

— Вообще-то печь — типично бабская работа. И уж точно не аристократическая.