Герцог для сиротки. Академия магии

— Да что ты, не надо! — запротестовала я. Но мне сунули в руки сферический амулет и велели:

— Над кроватью повесь! А то представляю, что тебе снится…

Я опять мучительно покраснела и приняла подарок.

— А я тебе тогда… — И задумалась, прикидывая, чем могу отдариться.

— А мне ничего не надо, — отрезала Лайса. — Мне ты — Эрика не обижай.

И столько тоски в голосе…

— Лайса, вот честно, я только рада буду, если он с тобой начнет встречаться!

— Так он тебя любит, — с той же тоской откликнулась волчица. — Так что со мной нет, не будет встречаться. А вот я его с первого взгляда приметила…

— А ничего, что он тебя младше? — робко спросила я.

Она только плечами пожала. Мол, сердцу не прикажешь, ну да.

— Лайса? А может, можно что-то придумать? Ну чтобы он был счастлив с тобой. Ты с ним хоть познакомилась? Хочешь, я вас познакомлю? Ну будто ты моя подружка. Может, он просто тебя не успел разглядеть… а тут я.

Вот понять бы еще, что тот же Эрик во мне нашел?! Такого уж особенного? А Тарис что?.. Раз даже содержать готов?

От мысли о содержании меня немедленно передернуло.

— А тут ты! — передразнила волчица. Но беззлобно. — Подружка, говоришь… Я подумаю, ладно. Больно ему сейчас, может, и правда утешить попробовать… — сказала она с надеждой.

— Да, подумай! — с жаром согласилась я. Тогда ведь и мне выгода выйдет! Повод будет расстаться с Эриком!

Лайса покачала головой.

— Иди уж… подружка, шус тебя забери!

И только выйдя в коридор, я вдруг задумалась: а почему Эрику-то больно? Оттого, что у него, ну, гормоны, а я и целоваться даже отказываюсь с ним? Или…

Прижимая к себе ловца снов, я застыла посреди лестницы, сообразив наконец элементарное.

Если волчица учуяла от меня запах Тариса, когда я просто мимо нее прошла… То что же учуял Эрик?! Который тоже волк?! Я же рядом с ним стояла, вплотную почти! Он же под руку меня брал! И смолчал…

Какая же ты все-таки дура, Хелли Вэртззла! Не малышка вовсе, а просто дура-дура-дура! Хоть головой об стенку бейся…

Глава 4

Глава 4

Об адреналине, совести и неприятных беседах

Тарис Тарг

— Мистер Тарг, я очень вас прошу, я, наконец, требую! — Морган Фирс уже практически орал.

Да, я не оборотень-первокурсник, чтобы вот так просто на меня рыкнуть и под конвоем отвести в общежитие. Да, я знаю, что преподаватели этой академии справятся с любой нечистью и без моего участия. И да, я понимаю, что задерживаю мощного огневика, отнимаю его время, не даю приступить к отлову неведомой твари.

Но что, если эта тварь была не одна? Что, если через пару часов — или минут! — откроется новый стихийный портал, причем такой величины, что из него вывалится сразу стая монстров? В этом случае мои умения и мой боевой опыт — опыт сражений именно с нечистью! — окажется далеко не лишним!

— Что ж я не ваш куратор-то, вот несчастье… — пробормотал профессор, закатывая глаза.

Я тоже посмотрел в серое осеннее небо и вздохнул.

— Вы идите, профессор Фирс, — предложил участливо. — Моему куратору я отвечу то же самое: я не буду отсиживаться в защищенных стенах, когда…

— Я-то пойду! — прорычал Фирс. — Но только в том случае, если вы дадите мне слово герцога Таргского, что немедленно отправитесь в общежитие! И прекратите наконец строить из себя незаменимого бойца!

А вот это уже оскорбление…

— Профессор, вы не…

Но, встретившись с ним взглядом, я оборвал себя на полуслове. Демоны забери мой возраст!.. Точнее, прибавьте мне, прибавьте лет хотя бы пять! Чтобы уже был диплом, чтобы никто не смел мне приказывать… и не нес за меня ответственность.

В глазах замдекана моего факультета я увидел очень знакомое выражение. Так смотрели на меня в пограничном гарнизоне у Хантурейского хребта. Все четыре месяца, проведенных в окружении нечисти, на меня смотрели именно так — как на досадную помеху, которую некуда деть и нужно защищать любой ценой. И не только отец — все погранцы. Все до единого, они смертельно боялись за меня, они за меня отвечали, они готовы были умереть за меня и — умирали…

И сейчас я осознал: профессор Фирс боится за меня точно так же. Еще несколько мгновений — и он попросту скрутит меня и доставит в общежитие лично. Ну, попытается. Кстати, вовсе не факт, что я с ним справлюсь.

Вот только мне уже не четырнадцать лет, чтобы не понимать: на его месте я сделал бы то же самое. Я младше. Я его студент. Он за меня отвечает. И если что — подставится за меня, так же, как восемь лет назад подставился в гарнизоне один из моих телохранителей.

— Я… понял, — выдавил я, отводя глаза. — Слово герцога Таргского — я иду в общежитие и ни шагу оттуда не сделаю.

На лице Фирса мелькнуло удивление — и тут же пропало. Он посмотрел на меня совсем иначе, буркнул «Благодарю!» — и тут же исчез.

А я быстро зашагал к общежитию. Слово герцога — нерушимо.

Правда, через двери не пошел. Надо было куда-то выплеснуть невостребованный адреналин, полыхающее бешенство и мерзкое ощущение собственной беспомощности. Это притом, что я далеко не беспомощное глупое дитя, нуждающееся в опеке!