Герцог для сиротки. Академия магии

— Кстати, Натан, а кто внешний круг ставил?

— Ул с Лайсой.

— Отлично сделали.

— Какой внешний? — заинтересовалась я.

— Так ясно ж было, что толпа молчать не станет, — ухмыльнулся Натан и крепче стиснул мой локоть. — Что, Хелли, побила младенчика?

— Да я не хотела так-то… — печально ответила я. — Ужасно вышло, да?

— Показательно, — задумчиво отозвался Тарис. — Знаешь, Хелли, я, пожалуй, окончательно проникся уважением к этой вашей бытовой магии…

Я аж нос вздернула. Так-то! Понял наконец, что не только одежку чистить можно!

— А ты долгодум, друг мой! — выдал маркиз. — Я вот давно проникся! Ну, оно и понятно, в общем, тебя-то Хелли кислотой не обливала, костюмов тебе не жгла… Мм?

— И хлоркой не обливала, — мстительно дополнила я.

А Тарис промолчал.

И все бы хорошо! Идем, шутим… как друзья! Вот только двое меня под руки держат, и справа, где маркиз, ничего такого не происходит. Держит — и держит. А слева…

Огнем горит мой левый локоть! Словно Сорины стрелы теперь у Тариса в пальцах…

Почему так?!

«Потому что влюбилась ты насмерть, Хелька! Дура дурой теперь!» — прозвучал в голове теткин голос, да так явственно, что я аж вздрогнула.

Знаю, что влюбилась… Но все равно, нельзя же так реагировать!

Однако когда-нибудь это непременно пройдет! Правда же?..

* * *

Мне нравилось тут рано вставать.

Когда все остальные девчонки еще нежились в своих спальниках на грубых деревянных кроватях. Сначала, конечно, все фыркали, когда увидели место, где нам придется провести пару недель, но вот я наоборот порадовалась. Так как парни вообще жили в палатках! А любой дом — это тепло и сухо, то есть максимально комфортно! Но после нескольких дней практики и аристократки стали засыпать на жестких досках мгновенно.

А еще я ощущала себя тут как никогда полезной!

Потому что бытовая магия в походных условиях — это, знаете ли, весьма нужная штука! Особенно в такое утро, как сегодня, на шестой день нашей практики.

Выйдя на крыльцо, я радостно, полной грудью вдохнула влажный аромат сырой земли. Ночью прошел дождь, и сейчас земля, прогреваемая утренним солнцем, стремительно выпивала дарованную влагу.

Но сейчас мне уже не нужно бежать на огород или нести скотине корм. Нет, у меня есть более важные дела! Две дюжины девчонок, казалось бы, должны наладить свой быт быстро и качественно, но на деле все вышло куда печальнее. Аристократок среди нас оказалось почти две трети, и они не то что даже не хотели этот самый быт налаживать… Не умели они! Плиту включить не умели, картошку чистить не умели, полы подмести — и то проблема! А еще ведь вещи свои нужно стирать и чинить. И все это после восьми часов борьбы с плесенью! Кстати, борьба эта после первой пары дней действительно стала и сложнее, и опаснее.

В общем, большинство однокурсниц пришлось обучать элементарному, а поскольку ни сил, ни времени на это особо не было… то и пахали мы, девять бюджетниц, по полной и в быту. Потому что в день дежурства Соры и еще парочки таких же снобок мы просто-напросто остались голодными и при разоренной, замусоренной кухне. Не говоря уж о том, что никаких кристаллов обогрева в домике не было, а растопить печку аристократки так и не сумели.

Нет! Ни я, ни та же Линда ни в коем случае не собирались кормить и обихаживать кучу белоручек. А вот учить, помогать и надзирать за ними — это да, никуда не денешься. Конечно, я понимала всю необходимость «воспитательного момента», устроенного нашими преподами, но бесит же до невозможности!

Нянькаться с аристократками мы, разумеется, не стали. Просто молча и быстро сделали тем вечером себе еду и делиться ни с кем не стали. А собранный мусор тупо раскидали по их кроватям. Жестоко, но ведь отлично сработало! И заклинашки для одежды наши высокородные сожительницы усвоили за раз, выяснив, что иначе ходить им грязными и оборванными. Ну, почти все…

Однако протекшую за ночь крышу пришлось мне самой чинить.

И все равно это было здорово: во-первых, в одиночестве, потому что устаешь от такой толпы, во-вторых, на свежем воздухе, не в четырех стенах. Словом, хоть и тяжко оказалось на практике, но и плюсы были!

А в девять утра мы с Сорой и Тарисом уже подходили к выделенному нам на сегодня участку.

— Надеюсь, вчерашний инцидент не повторится, — сказал Тарис, разглядывая проплешину, уходящую довольно далеко в лес.

Сора мигом надулась, но промолчала. А чего тут скажешь? Когда вместо того, чтоб под ноги смотреть и мигом на ловушку реагировать, несешься дура дурой к дереву и пальцем в цветочки на нем тычешь…

— Границу видите?

— Да, — буркнула моя напарница, сегодня благоразумно остановившаяся метров за пять от опасного места.

— И на тополях?

Граница очага виоскары и впрямь видна отлично, что свеженького, нетронутого, что обездвиженного водниками или земляниками. Только на деревьях она совсем другая.

— Вижу на тополях! — отчеканила Сора.

— Левая рука — готовность жечь ловушку, правой — работаем на уничтожение.

— Мы помним, Тарис, — ответила я за обеих.

— Начали, — скомандовал герцог и веером бросил в очаг горсть орешков.