Герцог и служанка

— Нет, закончили.

Удовлетворения на ее лице как не бывало.

— Но я еще не удовлетворила тебя.

Он рассмеялся:

— А ты знаешь, как удовлетворить мужчину?

— Нет, — серьезно ответила Кейт. — Но я быстро учусь. И ты меня научишь.

— Нет. Не сегодня.

— Тогда завтра?

Он покачал головой.

Она нахмурилась:

— Это нечестно.

— Что ты имеешь в виду?

— Нечестно, что ты можешь… — она задумалась на мгновение, — можешь вознести меня на такие высоты наслаждения, а я ничего не могу для тебя сделать взамен. Пожалуйста, я не заслуживаю…

— Прекрати! — ответил он гораздо суровее, чем собирался. — Хватит уже себя недооценивать.

Кейт раскрыла было рот, потом закрыла, и глаза ее наполнились слезами.

Проклятие, дьявол, черт бы все побрал! Гаррет сжал ее в объятиях:

— Не плачь! Пожалуйста!

Кейт спрятала лицо у него на груди.

— Я не плачу, — всхлипнула она.

— Я… — Он сделал глубокий вздох — рыдания сотрясали ее тело. — Я рад, что ты не плачешь. Потому что понятия не имею, что делать с женщинами, которые плачут.

— Хорошо. — Кейт шмыгнула носом. — Потому что я не из тех, кто плачет. — Она всхлипнула. — Я никогда не плачу и теперь не стану.

Гаррет погладил ее по голове, нащупал шпильку и вытащил ее. Каштановый завиток выпал из прически. Заинтригованный, Гаррет нашел еще одну шпильку и еще одну… В конце концов, ее всхлипывания стихли, а волосы рассыпались по плечам шелковистыми волнами темно-каштанового цвета.

Он запустил пальцы ей в волосы, восхищаясь их мягкостью и блеском.

— Твои волосы, — пробормотал он. — Боже, какие же они у тебя красивые…

Она отстранилась и взглянула на него. Слезы ее уже высохли, но глаза до сих пор блестели.

— Хватит молоть чепуху. — Она нетерпеливо заправила локон за ухо. — Ты сделаешь из меня самую тщеславную женщину в Англии.

— В этом я сомневаюсь.

— Я… — Она опустила глаза, потом снова посмотрела на него. — Я плакала не из-за того, о чем ты мог подумать. Я не грущу и не злюсь. Наше соглашение остается в силе, и я ничего от тебя не жду. Просто я… так благодарна за то, что ты подарил мне.

— Я тоже благодарен тебе за то, что ты мне дала, — негромко ответил Гаррет. То, что он снова чувствовал себя живым, чувствовал, что значит быть мужчиной, — это самый лучший подарок, который он мог получить в жизни.

— Представить не могу, что бы это могло быть… — Кейт глубоко вздохнула. — Но я тебе верю и буду просто радоваться тому, что сумела тебе чем-то отплатить, каким бы загадочным и неуловимым это что-то ни было.

— Хорошо. — Опершись на локоть, Гаррет взял бокал с вином и подал ей. Потом поднял свой и залпом выпил содержимое. — Скажи мне кое-что. — Он вытер рот тыльной стороной ладони, прекрасно зная, что Кейт не сочтет его невоспитанным.

Она широко улыбнулась:

— Что угодно.

Он потер подбородок:

— Ты сказала, что ты из Кенилуорта. Если это правда, то почему вчера ты ушла в том направлении? — Гаррет указал рукой на северо-восток. — Ведь Кенилуорт в другой стороне. — Он потянулся через ее голову к блюду с курицей. Нащупав его, он отщипнул кусок мяса.

— В Кенилуорте я работаю, а моя мать с младшим братом живут в Дебюсси-Мэноре.

Гаррет замер.

Кейт откинулась на спину, заложила руки за голову и небрежно продолжила:

— Каждый вечер я хожу домой, потому что мой бедный братишка постоянно болеет. Мать не хочет с ним возиться и не станет его утешать, а спит он только со мной. — Она пожала плечами. — Я люблю ходить пешком и люблю природу, а рассвет и сумерки — самое красивое время дня. Конечно, зимой ходить будет трудновато, но ведь меня к тому времени могут и рассчитать. Мой наниматель говорит, что они с женой вскоре вернутся в Лондон, а я, разумеется, с ними не поеду.

— Почему? — онемевшими губами спросил Гаррет. После смерти маркиза в Дебюсси-Мэноре почти никого не осталось. Если Кейт живет там с матерью и младшим братом, то она наверняка сестра Уильяма Фиска.

Проклятие! А ведь она даже говорила, что один из ее старших братьев погиб при Ватерлоо, а другой выжил. А он совсем потерял голову и не смог сопоставить одно с другим.

Сестра Фиска. Гаррет пожирал Кейт глазами, находя теперь неуловимое сходство между ними. Оба они темноволосые, кареглазые с широкими ртами и одинаковой формой лица. Кейт почти такого же роста, как Фиск, если не выше, и гораздо тоньше в кости.

— Я не могу уехать из-за братика, — ответила она. — Я так ему нужна… Не могу его бросить.

Черт подери, она ничего не знала ни о его вражде с Фиском, ни о том, что он собирается убить ее брата. И он не мог ей рассказать — это означало бы навсегда лишиться ее доверия, той открытости, с какой она обращалась к нему. Как он мог причинить ей боль после всего, что между ними произошло?

У него в животе все сжалось в тугой узел. Ощущая в горле ком, Гаррет спросил, сам не осознавая до конца, что говорит:

— А что ты будешь делать, когда закончишь работать в Кенилуорте?