Герцог и служанка

Он не обратил на Реджи никакого внимания — впрочем, как обычно. Кейт знала, что это из-за того, что они с Реджи практически не знакомы, но где-то в глубине души догадывалась, что Уилли, возможно, просто завидует, потому что в жилах Реджи течет благородная кровь. Хотя они были законными детьми, а Реджи нет, он родился от покойного маркиза Дебюсси, а они — от простого обывателя, который бросил их, когда Кейт была совсем крохотной.

Не сводя глаз с Уилли, мать продолжала обминать тесто. На лбу ее залегли глубокие морщины.

— Все в порядке, Уильям?

Уилли улыбнулся уголками губ. Он выглядел усталым.

— Да, матушка, все хорошо. Мы его заковали, а у входа в темницу я поставил вооруженного человека — на случай, если он попытается сбежать. Дело это бесполезное, кандалы крепкие, а я единственный человек, который может его освободить.

Уилли вытащил из кармана блестящий ключ и положил его на стол. Кейт уставилась на него. Вот она кладет Реджи на скамью, хватает ключ и бегом мчится в подземелье — освободить Гаррета… Из горла ее рвался стон. Порыв был необычайно силен, однако она сознавала, что ей не удастся воплотить этот план в жизнь. Возможно, выпустить Гаррета на свободу — это худшее, что она может сделать. Она ведь ни в чем неуверена…

— Но мне не верится, что он попытается бежать, — продолжил Уилли. — Со своей участью он уже смирился.

— С какой участью? — шепотом спросила Кейт.

— Виселица, конечно. Я же говорил тебе: его разыскивают власти.

Мать ахнула. Руки ее так и застыли, погруженные в тесто. Щеки побелели.

— Что ты сказал?

Плечи Уилли напряглись.

— Да, матушка. Часть истории я рассказал Кейт по пути домой, но основное я хотел открыть вам обеим. — Уилли сцепил пальцы. Рядом блестел ключ к свободе Гаррета. — Этого человека зовут мистер Гаррет Лонгмайр. Он служил под командованием Уоррена.

Прижимая к себе теплое тельце Реджи, Кейт в открытую изучала лицо Уилли. Гаррет нисколько не напоминал простого солдата. Он излучал силу и властность. Уверенность. Могущество. Способность вести за собой. Ей никак не удавалось представить кого-то вроде Уилли или Уоррена командиром над ним.

Мать принялась месить тесто с удвоенной энергией. Бедное тесто напоминало уже резиновую ленту. Хорошего хлеба из него уже не выйдет — если, конечно, мать вообще собирается печь из него хлеб.

Уилли продолжал:

— Он спорил с Уорреном по каждому поводу и вечно оспаривал его авторитет.

Это Кейт легко могла себе представить. Такой человек, как Гаррет, никогда не сойдется во мнениях с человеком вроде Уоррена.

— Наш полковник, герцог Колтон, собирался отдать его под трибунал за неподчинение вышестоящему офицеру. Мистер Лонгмайр прекрасно понимал, что дело пахнет жареным, и во время битвы при Ватерлоо… — Уильям прерывисто вздохнул и посмотрел на мать: — Матушка, прости меня. Воспоминания о том дне так свежи в памяти… — Голос его оборвался.

Глаза матери наполнились слезами. Она взяла Уилли за руку:

— Я понимаю, Уильям. Понимаю. Меня там даже не было, а я этого ужаса никогда не забуду.

— Он убил Уоррена, — прошептал Уилли.

— О нет! — Мать зажала рот рукой.

— Нет! — выдохнула Кейт. — Ты… — Она собиралась было обвинить брата во лжи, но, увидев его почерневшие от горя глаза, не нашла слов.

Гаррет не мог убить ее брата. Она не могла проникнуться к убийце такими сильными чувствами. Тем более — к убийце своего брата. Никогда. Этого просто не может быть.

Осознав, что слишком сильно прижимает к себе Реджи, Кейт расслабила руки и поменяла позу. Реджи спал здоровым крепким сном, но дышал тяжело и был немного горячим. Кейт искренне надеялась, что у него не разовьется лихорадка.

— Я видел все своими глазами, — тихо проговорил Уилли. — Лонгмайр застрелил Уоррена в спину, пока тот сражался с французами.

Уилли говорил так, словно Уоррен в одиночку одерживал всю французскую армию. Впрочем, весьма вероятно, он и вправду в это верил. Уильям всегда идеализировал брата-близнеца.

— Нет, — прошептала мать, все еще прикрывая рот рукой.

Уилли встал, обошел стол и обнял мать.

— Боюсь, это так. — Он гладил ее по спине, и голос его дрожал. — Гаррет Лонгмайр — убийца, и с того самого дня он стал проклятием моей жизни. — Голос Уилли оборвался, и он уткнулся лицом в плечо матери. Плечи Уилли дрожали от переполнявших его эмоций.

У Кейт защипало в глазах. Боже, да, кажется, он и впрямь верил в то, что говорил. Но это не могло быть правдой. Просто не могло, и все.

Уилли наверняка лжет, как солгал им насчет женитьбы на леди Ребекке, как солгал матери насчет того, при каких обстоятельствах схватил Гаррета.

Уилли — лжец. И очень искусный.

И все-таки он ее брат. Кровный родственник. Они вместе выросли здесь, в Дебюсси-Мэноре. Она любит его.

У Кейт пересохло в горле. Гаррет не убивал Уоррена.

Это не могло быть правдой. Никак.

— А как он оказался здесь? — спросила Кейт сдавленным голосом.

На нее уставились две пары черных глаз. Но мать не отпустила Уилли.

— Зачем приехал в Кенилуорт?