Герцог из ее грез

Она закрыла глаза, изо всех сил стараясь собраться с мыслями. Ковентри и не думал делать ей предложение, пока их не застали в двусмысленной ситуации. Он ни разу не заговорил с ней о любви или хотя бы о том, что она ему симпатична. Двигать им могло одно только желание, но на целую жизнь этого не хватит.

Ты можешь получить то, о чем мечтаешь уже так давно! Не отказывайся от этого!

Амелия собралась с духом и оторвалась от Томаса, повернувшись к нему лицом.

– Романтическая темнота вскружила мне голову, и я совершила ошибку. Она заключалась в поцелуях, которыми мы обменялись вчера вечером.

– Вы так считаете? – нахмурился герцог.

– Я в этом абсолютно уверена.

– И что бы я ни сказал, вас это не переубедит?

– Нет. – Амелия скрестила руки на груди.

Ковентри не сводил с нее глаз.

– Очень жаль, если так. – И, не пытаясь вести игру дальше, он повернулся и с решительным видом вышел из комнаты.

Настал ее черед догонять его.

– Что вы хотите этим сказать?

Герцог пожал плечами:

– Я полагал, что из вас получится замечательная мать для Джереми. Вы очень ему нравитесь.

Неужели он пал так низко, чтобы использовать невинное дитя как аргумент во время торга?.. А впрочем…

– Мне он тоже очень нравится, но я не могу позволить себе согласиться вступить в брак лишь на этом основании.

Они уже дошли до вестибюля, где их ожидала Хэтер.

– Так объясните же мне, что еще вам нужно! Скажите, и я немедленно позабочусь о том, чтобы это осуществить. – Лицо Ковентри выражало крайнюю степень отчаяния. – Господи Иисусе! – У него был такой вид, словно он собирался хорошенько встряхнуть Амелию. – Вы что, не понимаете, что от того, как мы поведем себя дальше, зависит репутация вашей семьи?

– Именно это и является главным препятствием.

Амелия растерянно смотрела на Томаса, и его надежды привести дело к счастливому концу окончательно угасли. Девушка повернулась к герцогу спиной и направилась к двери – так быстро, что он не успел заметить, какие чувства пылали при этом в ее глазах.

– Пойдем, Хэтер.

– Вам придется расплачиваться за последствия своих поступков! – крикнул Томас вслед Амелии.

Она резко обернулась и обожгла его сердитым взглядом.

– Не придется! Я на время уеду из города, и постепенно все забудется. И мне, и моим близким приходилось быть объектом куда более злобных сплетен, чем те, что могут быть вызваны нашей с вами беседой наедине в Воксхолл-гарден.

– Мы с вами не просто беседовали, Амелия!

– Пока что об этом никто не знает. Зато, если мы вдруг поженимся, неизбежно пойдут слухи. – Ее трясло от возмущения и обиды. – Решено. Я не намерена более это обсуждать, а сейчас хочу лишь одного – вернуться домой. Не будете ли вы столь любезны меня сопроводить?

Какое-то мгновение Томас колебался, и Амелия затаила дыхание. В конце концов он покорно склонил голову.

– Разумеется. – Герцог предложил ей руку, другой указывая на входную дверь.

Амелия устремилась туда – ей не терпелось избавиться от его общества.

Неужели так бывает: ты любишь человека всей душой и в то же время страшишься его присутствия? Амелия не знала, как ответить на этот вопрос, но все сейчас обстояло именно так. Последние четыре недели перевернули всю ее жизнь – ее сердце ей больше не принадлежало. Оно принадлежало герцогу Ковентри. Но у нее не было уверенности в том, что он когда-нибудь станет испытывать к ней взаимные чувства. Поэтому было бы неразумно соглашаться провести с ним всю свою жизнь. Неужели пять минут могут быть такими мучительными?

Ответа на этот вопрос у Амелии не было. Спускаясь по лестнице, она услышала голос герцога:

– Мы вернемся к этому разговору, когда приедет ваш брат. Не сомневаюсь, что он-то со мной согласится.

Амелия боялась, что он прав. Уже то, что Ковентри грозил ей неизбежностью такого решения, подтверждало ее худшие опасения. Сделанное им предложение было продиктовано чувствами, которые она ему внушала. Он поступил бы так с любой другой женщиной, которая бы оказалась на ее месте. Просто потому, что так должен вести себя благородный человек: не доводить дело до того, чтобы дама была скомпрометирована, и это представляется ему важнее всего остального. Любой ценой следует избежать скандала – это правило не допускает различных толкований.

Амелия воздержалась от комментариев по поводу его заявления и вышла на улицу. Хэтер уже ожидала их в экипаже. Слева приближались двое прохожих, справа им навстречу шли еще трое. Один из них был рабочим; он свернул к дому. Амелия слышала, как он поздоровался с герцогом Ковентри.

– Должно быть, вы новенький, – сказал ему Томас. – Ваше лицо мне незнакомо.

Они разговорились. Амелия тем временем ждала, пока прохожие освободят ей дорогу. К ее ужасу, один из них, подойдя ближе, обвил рукой ее талию и крепко прижал к себе; другой прохожий шагнул к Амелии, загораживая ей дорогу и не позволяя увернуться.

– Оставь этот домик в покое, ясно? – услышала она грубый голос. – А это, чтобы ты поняла: это дело серьезное.