Герцог Мальборо. Человек, полководец, политик

Не хотелось бы вводить читателя в заблуждение и повторять миф о том, как это делают многие биографы Мальборо, что исключительно герцогу принадлежит идея идти маршем на Дунай. Да, это он разработал план неординарной военной кампании, но справедливости ради стоит сказать, что он был не один.

В литературе существует мнение, что убедил Леопольда и герцога Мальборо сделать Баварию объектом военной кампании 1704 года советник императора граф Вратислав. И он же предложил принцу Евгению Савойскому возглавить имперские военные силы, шедшие на соединение с англо-голландскими войсками. В любом случае граф Вратислав, с июня 1703 года находившийся в армии Мальборо и бывший в постоянной переписке с принцем Савойским, способствовал будущей крепкой дружбе двух военных гениев.

Тут необходимо сказать несколько слов о положении Австрии. С самого начала 1704 год стал беспокойным для Вены. Австрийские земли — ядро Священной Римской империи — подверглись опасности с двух сторон. Помимо Людовика XIV и Макса Эммануэля существовала еще перманентно мятежная Венгрия. Неудивительно, что полтора столетия спустя именно венгры изменят название австрийского государства. Но и в январе 1704 года голландский посол Хамель-Брунинкс писал Хейнсиусу, что в Вене дела столь плохи, что, кажется, Габсбурги близки к своему падению.

Венгрия была «умиротворена» в 1697 году, но спокойствие оказалось весьма зыбким. Навязанная Веной конституция, утверждавшая наследование венгерской короны младшей ветвью Габсбургов, увеличение налогов, гонения на протестантов, конфискация земель и т. п. стимулировали попытки венгерской знати возродить старые свободы и привилегии. Ситуация обострялась крестьянскими выступлениями. На этом фоне Венгрии лишь требовался новый лидер.

Трансильванский князь Ференц II Ракоци, казалось, был рожден для этой роли. Суждения об этом человеке и сегодня весьма противоречивы: он то «воплощение патриотизма», то «аморальный представитель анархии». Но его способность быть лидером никогда не подвергалась сомнению. Ракоци одним из первых европейских правителей признал завещание покойного испанского монарха в пользу герцога Анжуйского и наладил постоянную переписку сначала с государственным секретарем военного ведомства Франции Барбезье, а затем и с маркизом Торси. В случае вооруженного выступления против Габсбургов Версаль в ноябре 1700 года обещал Ракоци выплачивать 400 тысяч флоринов ежегодно.

Ракоци поднял штандарт в мае 1703 года, однако серьезно восстание началось лишь в июле, когда его восьмитысячная армия почти свободно прошла через всю Венгрию и Трансильванию, вступая в стычки с имперскими гарнизонами и смещая представителей центральной администрации. К концу года она достигла 70 тысяч человек, против которых император мог выставить не более 12 тысяч солдат, оторвав их от сражений на западе. Версаль был несказанно рад такому обороту событий, и Торси распорядился выдать венгерскому вождю первые субсидии. Повстанцы начали совершать военные рейды в направлении Вены. Дело дошло до того, что вокруг Вены, дабы противостоять Ракоци, были сооружены новые фортификации, а в Венгрию были переброшены войска с других военных театров. Возникали серьезные опасения, что Франция, Бавария и Венгрия смогут скоординировать свои действия, и тогда Леопольд окажется на грани краха. Об этом императору говорили английский и голландский послы. Чтобы этого не произошло, они советовали как можно быстрее договориться с Ракоци, который, собственно, хотел одного: свободы для венгров.

Получалось так, что вольно или невольно Лондон и Генеральные Штаты поддерживали Ракоци. Но, разумеется, с иной, нежели Людовик, целью — они желали, чтобы волнения в Империи поскорее закончились и она направила все свои силы против французского короля. При этом английская и голландская пресса резко критиковала Леопольда за переброску имперских войск из Италии и с Рейна в Венгрию. Император представал в английских газетах как «деспот и варвар, преследующий венгерских протестантов», а венгры — «бедными повстанцами, которые защищают свои религию и свободу». Свифт писал, что «Леопольд принес в жертву своим личным интересам целый Союз…» Протестантская солидарность давала о себе знать. Венгерские события стали первой трещиной в отношениях между Империей и Морскими державами, хотя Вена под давлением Лондона и Гааги и пошла на уступки Ракоци и вывела часть своих войск из Венгрии.

Знаменитый «поход на Дунай» начался маршем армий Мальборо на юг 5 мая 1704 года. При помощи искусного передвижения войск, засылки агентов, запутавших маршала Вильруа, Джон полностью дезориентировал французов. Те считали, что англо-голландская армия движется на Мозель. А Мальборо неожиданно повернул на юго-восток — навстречу имперской армии принца Евгения.