Герцог на счастье

Конечно, не имея начальства и прочих требовательных товарищей над головой, можно и не упахиваться с отчетами. Но вести записи — обязательно. Результаты допросов и расспросов надо аккуратно зафиксировать. Выстроить схему. Сделать пометки.

И на всякий случай — кириллицей. Я уже наловчилась переключаться письменно на родной язык, который тут кроме меня никто не понимает. Проверено на Селестине и чете Симс. Так что все увидят лишь тайный шифр, даже если сунут любопытный нос в тетрадку.

Де Бар уехал, Кеннет отправился в кабинет заниматься какими-то своими делами, а я просидела со своими записями в библиотеке до самого ужина.

Джоана несколько раз заносила мне «кофе» вместе с закусками и сдержанные рекомендации поесть нормально, а не вести себя как герцог Оттон Гемс. Но ни я, ни Кен не захотели прислушиваться к добрым советам и отвлекаться от своих занятий ради такой мелочи, как обед.

И, кстати, насчет любопытного носа. Козы, которая должна была бы уже давно вернуться из академии, так и не появилось! Под вечер мне уже стало интересно, где она шляется и что делает?

Селестина вернулась затемно. Усталая, но чем-то взбудораженная. Поужинала с нами, потрещала о своем, о девичьем, а как настало время всем приличным людям идти спать, снова ухватила меня под локоток и потащила в буфетную.

Хм, она что, хочет, чтобы я спилась? А сама не боится закончить тем же?

— Давай хоть посплетничаем, как раньше, — начала сольное выступление подруженька. И выудила из бара такую же бутылку, какую мы приговорили вчера. И те самые два бокала.

Я хмыкнула, но на этот раз не стала ничего предпринимать. Менять бокалы в мои планы не входило. Наоборот, хотелось посмотреть, что станет делать Селестина, если останется трезвой.

Удовлетворится очередным срывом брачной ночи? Попытается что-то внушить? Что-то вызнать? Что?

Я ловко выпаивала свое винишко боковой мягкой кушетке. Мебелью пришлось пожертвовать, потому что никакого подходящего цветочного горшка рядом не случилось. Пить не хотелось, лить на пол нельзя, слишком заметно. Вот кушетка (или банкетка? Не разбираюсь я в таких тонкостях) и пострадала за великую цель. Ничего, потом отдадим в перетяжку.

Со стороны Селестины лишней мягкой мебели не нашлось. Но ей и не нужно было прибегать к подобным трюкам, у нее был волшебный стаканчик. Так что мы обе успешно притворялись, что пьем, а я еще и делала вид, что стремительно косею. Вчерашний опыт настоящего опьянения пригодился — я запомнила, как ведет себя это тело под воздействием алкоголя. И в точности имитировала процесс.

Заполночь Селестина от меня наконец-то отцепилась. И даже проводила до двери моей спальни, потому что я хорошо притворялась, что ноги сами не идут.

Закрыв за мной дверь, плутовка позволила себе удовлетворенную улыбочку. И бодро заспешила вниз по лестнице, а не в свою спальню.

Вот только дверь закрылась не до конца, осталась маленькую щель. Для этого мне пришлось постараться и прищемить подол. Зато появилась возможность спокойно понаблюдать, потому что неопытная шпионка слишком торопилась и не стала дожидаться звуков укладывания тела на кровать.

Я же тихо выскользнула из комнаты и успела с лестничной клетки засечь, как дорогая подруженька отправилась куда-то в холодную темную ночь, самостоятельно открыв парадную дверь ключом.

Глава 30

— Где ты была и почему ноги такие холодные? — Кеннет то ли не спал, то ли проснулся, когда я в рассветных сумерках нырнула под одеяло и принялась тихо стучать зубами в подушку.

Вместо того, чтобы отстраниться, он обнял, притянул меня к себе, и даже не думал возражать, когда я прижала к его груди замерзшие ладони.

Мда… раньше я как-то не пробовала большого теплого мужа в постели, особенно с мороза. Оказывается, это мегаполезный девайс!

— Следила за твоей племянницей.

— Ее понесло среди ночи на свидание? — в полутьме было видно, как Кен нахмурился. — С кем? Я его знаю?

— Ты-то может и знаешь, — тяжело вздохнула я, невольно вспомнив Маньку-Облигацию в исполнении потрясающей Людмилы Удовиченко. — А вот я паспорт спросить не догадалась.

— Паспорт?!

— Документ, удостоверяющий личность. Но если честно, я шучу от огорчения. Селестина оказалась слишком шустрой. Сбежала, паршивка и потерялась где-то к западу отсюда. Там такая путаница переулков… Чуть не заблудилась!

Да уж, к сожалению, Оливия плохо знала этот район. Особенно в темноте.

— Ты что, пошла туда одна?! — мужчина, к которому я уже прижалась всем телом в поисках тепла, напрягся.

— Звать на помощь было некогда, — я виновато шмыгнула носом. — Селестина тоже была одна, кстати. Но топала весьма уверенно, значит знала, куда идти. И мне очень интересно… что там за свидание у нее. Любовному, в ее-то годы, самое времечко. А вот если…

— Ты думаешь, мою племянницу втянули во всю эту грязь?

— А ты сомневаешься? — я, как кошка, потерлась макушкой о подбородок мужчины, утешая. Потому что голос у Кена был уж очень расстроенный.

— Не знаю, — после долгой паузы признался муж и легонько коснулся моих волос губами.