Герцог покупает невесту

Маркус крикнул ей сверху:

– А что здесь происходит?

Она замерла и повернулась к нему, махнула рукой, двигая челюстью, так что заколыхался ее двойной подбородок:

– Разве не знаешь? Там аукцион на площади.

Словно в ответ на ее слова толпа заволновалась. Со стороны площади донеслись крики:

– Начинается!

Женщина забыла о существовании Маркуса и принялась энергично протискивать свое массивное тело сквозь толпу.

Неужели все это из-за какого-то аукциона?

Маркус снова оглянулся. Теперь вернуться назад было бы очень сложно. Ему пришлось бы двигаться против толпы. Он решил продвигаться вперед, постараться обогнуть площадь и вырваться из этого кошмара.

По дороге Маркус не переставал гадать, что могло вызвать такое оживление крестьян. Возможно, с аукциона продавали козу с двумя головами. Он отбросил эту глупую мысль и выехал на площадь.

Тут ему снова пришлось остановиться. Люди сильно толкали друг друга, но, казалось, им до этого не было никакого дела. Все они смотрели на клетки для скота, стоявшие в центре площади.

Маркус проследил за их взглядами, пытаясь понять, что так заинтересовало эту деревенщину.

В дальнем конце площади перед клетками возвышался помост. Внимание Маркуса привлек человек, стоявший на платформе.

Это была женщина. У нее на шее болталась веревка, другой конец которой держал в руках мужчина, выкрикивавший в толпу:

– Она в расцвете сил! Она прекрасно согреет вам постель холодной зимней ночью!

Маркус замер, наблюдая за этим представлением.

Даже Буцефал перестал бить копытом в землю, словно поняв, что происходит нечто необычное.

Это было неслыханно. Его захлестнула волна негодования. Эту женщину продавали.

Продавали живого человека.

Аукционист продолжил:

– Ее муж дал мне слово, что она так же чиста, как в тот день, когда пришла к нему. К ней не прикасался мужчина. Она ждет смельчака, который сделает из нее настоящую женщину. Итак, кто будет этим смельчаком? Я слышу предложения?

В толпе засмеялись. Все начали крутить головами, чтобы увидеть, отзовется ли кто-нибудь на призыв аукциониста.

Один мужчина набрался смелости и крикнул:

– А что с ней не так?

Аукционист не обратил внимания на его шутку и принялся дальше расхваливать «товар»:

– Чистая невеста, свежа как роза и готова на все, если кто-нибудь из вас, джентльмены, готов заплатить нужную сумму.

Послышался крик:

– Четыре фунта!

Аукционист застонал и махнул рукой, отвергая это предложение:

– Четыре фунта – это оскорбление для такой чудесной девушки! У нас тут юная девственница… которая умеет управляться с хозяйством! Я услышал восемь? Восемь фунтов!

Маркус не считал себя исключительно принципиальным человеком. Нельзя сказать, что он вел целомудренную жизнь. Оскорбить его тоже было нелегко, однако, наблюдая за этим балаганом, он испытал сильнейшее отвращение.

У этих достойных крестьян, казалось, отсутствовали всякие угрызения совести. Еще совсем недавно они заперли его в конюшне за какое-то мелкое нарушение, а теперь спокойно продавали женщину, словно кобылу на ярмарке. В этом проявлялось человеческое лицемерие. Маркус был хорошо знаком с ним. Его отец говорил одно, а поступал иначе. «Иначе» в самом недостойном смысле слова.

Словно желая подчеркнуть нравственное разложение собравшихся людей, кто-то крикнул:

– Покажи ее сиськи! Мы имеем право увидеть то, что нам предлагают.

Аукционист нахмурился и ткнул пальцем в говорившего:

– Следи за тем, что ляпаешь, Лайнер! Это честная сделка. Если я услышу от тебя еще что-нибудь в этом роде, то велю запереть тебя в клетку, усек?

Должно быть, угроза возымела действие. Лайнер больше ничего не кричал.

Аукционист продолжил расхваливать достоинства Элис, особенно ее молодость и умение готовить:

– Девочка здорова и может работать наравне с мужчинами на полях! Хоть она и молода, она не боится грязной работы. – Он схватил ее за руку и поднял так, чтобы толпе было лучше видно. – Эти маленькие ручки покрыты мозолями от тяжелого труда.

Маркус внимательно посмотрел на женщину. Аукционист крепко держал ее за руку. Она стояла, высоко подняв голову и не опуская взгляд. Она словно бы выискивала кого-то или что-то в толпе. Но кого? Или что? Помощь? Путь к побегу? Уже было поздно бежать.

Как мужчина решился продать жену? Это же самое настоящее рабство. И как эти крестьяне могли поддерживать подобное варварство? Маркусу показалось, что он попал в другой мир, в котором происходят странные вещи. Он не удивился бы, если бы вокруг начали скакать эльфы.

– Мы можем предложить цену за нее, па? – спросил мальчик стоявшего неподалеку мужчину, дернув его за пальто.

Отец посмотрел на сына сверху вниз, потом на женщину на помосте.

– Нет, сынок. Мы не сможем столько заплатить.

Маркус посмотрел на этого мужчину и, не удержавшись, спросил:

– Это нормально, что женщину продают вот так, с аукциона?

Мужчина поднял голову и посмотрел на герцога. Он поморщился, потому что от Маркуса все еще воняло навозом. Несмотря на это, дорогая одежда и дорогой конь выдавали в нем знатного человека. Мужчина снял шляпу.

– Вы имеете в виду продажу жены?

– Я никогда о таком не слышал.