Герцог (СИ)

Меня будто кувалдой ударили. Ровненько в макушку, да так, что дыру в голове тут же попало абсолютное понимание многоходовой интриги Гуаньинь. Он, а не я, объединит Китай. Он станет императором, даст начало новой династии и обеспечит стране мир и процветание на множество лет.

— Ах ты ж коварная сучка! — только и выдохнул я.

— Благодарю. — царственная старушка с достоинством поклонилась. — Однако, должна сказать, что эпитеты, которые ты подбираешь, чтобы выразить свое восхищение, не всегда меня радуют.

— Только, я не понимаю, как ты Кунмина-то перевербовала?

— Я этого не делала! Чжугэ Лян получил от царя ада предложение — прожить новую жизнь и попытаться сделать то, что ему не удалось в прошлой. Он согласился. И искренне собирается исполнить свою мечту — создать новую империю, могущественную и просвещенную. Другое дело, что Янь-ван рассчитывал на то, что он будет до полного истощения сражаться с тобой, а потом с другими претендентами на трон Поднебесной.

— А теперь, значит, не будет?

— Помнишь, ты на меня в нашу последнюю встречу накричал? Обвинил в том, что я дура, имея возможности просматривать нити вероятностей, не сделала правильного вывода?

— Я уже понял, что это было игрой. — буркнул я.

— Не о том речь, Алексей! — она отмахнулась. — Позволь я покажу, это будет быстрее, чем рассказ.

Богиня протянула ко мне руки. Большие пальцы легли под глаза, указательный и безымянный — на виски. Вскоре появились еще ладони, которые полностью накрыли мою голову, превратившись в своеобразный шлем из плоти.

— Смотри. — лицо Гуаньинь приблизилось к моему, ее глаза заняли все поле зрения. И я провалился в видение.

Вот отряд всадников настигает Юэ, везущую мое бездыханное тело. Друзья окружают ее и меня, готовясь принять бой, конные стрелки поднимают оружие, но властный окрик не дает им выстрелить. Из-за спин воинов выезжает юноша в бело-голубом наряде, поверх которого даже доспех не надет.

— Это он? — спрашивает он, спешиваясь. — Это Белый Тигр Юга?

Мои друзья и супруга не отвечают, да это и не нужно — и так понятно, кто там лежит за их спинами на земле.

Чжугэ Лян некоторое время смотрит на решительно настроенных воинов, после чего кланяется им и вновь взбирается на коня.

— Он был достойным противником. Лучшим, с которым мне приходилось сталкиваться. А вы показали себя достойными людьми, не бросив господина даже после смерти.

Его взгляд безошибочно находит Юльку, стоящую с натянутым луком в руках. Этот образ солдата с измазанным сажей и слезами лицом идет ей невероятно.

— Прекрасная госпожа Чэн… — говорит Чжугэ Лян, после чего, кажется, смущается и поправляет сам себя. — Гун Чэн Юэлян. Скорблю вместе с вами. После похорон вашего мужа, я пришлю послов. Нам нужно заключить мир.

После чего разворачивается и уезжает. Вслед за ним в сером предрассветном сумраке исчезают и его всадники.

Видение обрывается, и я снова смотрю на лицо богини, находящееся слишком близко к моему.

— Вот так. — говорит она и отстраняется.

— Он не стал брать ее в плен? — уточняю я.

Краем сознания ловлю собственное недоумение. Оно не касается поступка Кунмина, напротив, его поведение соответствует тому образу легендарного стратега, которым так восхищаются последующие поколения. Удивление это связано с моим собственным равнодушием к одному из слов, которые были произнесены в видении.

"После похорон вашего мужа".

То есть, я умер. Почему меня это не капельки не трогает?

— Не стал. — кивнула Гуаньинь. — И я расскажу тебе, что будет дальше.