Герцог всея Курляндии

Англия и так присосалась к этому ручью под обещание будущего брака. Курляндия продавала им ткани по самой низкой цене. Однако собственное производство открыло бы совсем иные перспективы. И англичане прекрасно это понимали. Их жабища давила от подсчетов, какие деньги проплывают мимо их носа. И шпионов возле Каркле мы ловили шайками. Ну и при торговле нам палки в колеса ставили, не без этого. Англия не умела проигрывать и не желала учиться это делать. Некоторые деятели готовы были, продавливая свои интересы, отдать за меня Анну «прямщаз», но девочка еще была слишком мала. В России тоже были люди, которые желали как можно быстрее получить доступ к прибыльным предприятиям. Но там Алексей Михайлович их хоть немного сдерживал. А мне приходилось изворачиваться, чтобы сдерживать его.

Европа же была занята своими разборками. Там шла очередная война, которой грех было не воспользоваться. Особенно с моим послезнанием. Ситуация складывалась интересная. Людовик так размахнулся со своей войной против австрийских Габсбургов, что опустошил Пфальц, устроив там жуткую резню. А мой дядюшка Фридрих Вильгельм, курфюрст Бранденбурга, сразу понял, куда ветер дует. И тут же, как флюгер, поменял направление своей политики.

Не просто так, конечно. Хитрый курфюрст заключил с Францией сепаратный мир, содрав за это дело 800 тысяч ливров. Вот ведь! Даже завидки берут. Я бы последовал его примеру. Но кому нафиг интересна Курляндия в военном плане? Ни армии, ни побед. Мы пока – всего лишь небольшая страна, которая производит множество интересных вещей. По мнению соседей, кстати, не самая богатая.

Между прочим, мы с отцом приложили неимоверные усилия, чтобы окружающие считали, что полученные деньги улетают в трубу – на спонсирование колоний, которые не приносят прибыли, на поддержку Академии, от которой нет практической отдачи, и на военные игрушки герцогских сыновей. Вот уж чего нам совершенно не было нужно – чтобы кто-то из соседей проникся завистью и попытался оторвать кусок. Я, собственно, поэтому и на Алексея Михайловича пытался влиять в нужном мне русле. Я не хотел, чтобы он ввязывался в войну с Османской империей.

Воюет Польша? Вот и пусть воюет. Этот сюзерен (чтоб ему пусто было) высасывал из Курляндии деньги и оружие не хуже мощного пылесоса. Пусть в приемлемом размере (в договоренности четко прописывались наши обязательства), но все равно ситуация не радовала. Тем более что дела у поляков она войне шли… не очень. И, как ни странно, именно этим мы воспользовались, чтобы исключить вмешательство России. Кто там проявил себя круче всего? Собеский? Не нужен полякам такой король. А Курляндии тем более.

В той версии истории, которая была мне знакома, свое слово сказало французское золото. Бездарно вложенное, кстати. Но нет человека – нет проблемы. Всего один выстрел из модифицированного ружья может навсегда изменить историю. Началось все, правда, с отравления Вишневецкого еще в начале 1672-го. Язва пищевода такая язва… Ну а там и до Собеского очередь дошла. Пока он еще не покрыл себя военной славой.

Собеского, правда, удалось убить не сразу. Хитрый тип, чувствующий опасность и безусловно храбрый, он легко отбился от банды наемников. Пришлось стрелять в спину. И с Дорошенко мы провернули примерно тот же сценарий. Чтоб туркам жизнь медом не казалась. В конце концов, у них там в греческом монастыре Юрий Хмельницкий обретается. Вот пусть он и рулит. В той истории, которую я помню, военной славой Юрий себя не покрыл.

С казаками у Курляндии были довольно плотные связи (многие из них отправились искать лучшей доли в колонии, и некоторые даже вернулись разбогатевшими), так что организовать отстрел нужных персон проблем не составило. Ни к Собескому, ни к Дорошенко многие казаки, по понятным причинам, любви не питали. А заполучив в качестве платы вожделенное многозарядное ружье (классической конструкции, каковые пусть не слишком часто, но встречались в Дании и Европе) или право не оплачивать собственное путешествие на заработки в далекие колонии, казаки резвились от души. И поэтому в данном варианте истории польский трон получил Карл Лотарингский. Ну а кто еще?

Вместо французского золота представители выборного сейма получили золото курляндское. И, кстати, не прогадали. Поскольку Карл одержал не менее убедительную победу в битве под Хотином. И ни о каком Бучачском мире речи даже не шло. В отсутствие гетмана Дорошенко южная часть Киевского воеводства не была потеряна. Да и на других направлениях дела обстояли гораздо лучше – Польша не уступила Подольское и Брацлавское воеводства. Карл оказался куда более талантливым полководцем, чем покойный Вишневецкий. И вот удача – оказался холостым. А у меня имелась еще одна непристроенная сестра – Шарлотта Мария. Вообще-то она готовилась стать аббатисой Херфордского монастыря, но какие монастыри, когда родной стране требуется укрепить свое положение?