Герцогиня

Евгения сидела в кровати, на ее коленях покоился поднос с едой. Она была удивлена визиту мистера Смита и на миг взволновалась.

– Кто-то болен? – в недоумении спросила она. Ей не пришло в голову, что мистер Смит приехал из-за Эммы – она ведь сказала Анжелике не беспокоить врача из-за пустячного насморка.

Доктор сразу понял, что миссис Фергюсон еще никто не сообщил о вечерних событиях. Он не хотел, чтобы у няни и дворецкого были неприятности из-за дерзкой инициативы, и потому начал так:

– Конечно же, я знаю, как сильно вы беспокоитесь за Эмму и других детей. Но, к счастью, никто, кроме нее, не заболел, и я хочу поблагодарить вас за невероятную мудрость и похвальную осторожность, которые вы проявили, решив послать за мной. У Эммы очень тяжелый, крайне опасный случай инфлюэнцы, чреватый для детей летальным исходом, но теперь она идет на поправку. У вас замечательная няня, такая смышленая и разбирающаяся в детях. Вы приняли прекрасное решение, наняв ее.

Евгения смотрела на врача, широко раскрыв глаза. Ее хвалили за то, чего она не делала. Более того, уже два дня она даже не спрашивала об Эмме.

– Пожалуй, детям не стоит спускаться вниз неделю-другую. Никогда не знаешь, чем все кончится, ребенок может кого-нибудь заразить.

– Эмма выздоровеет уже через несколько дней. Я бы не стал так волноваться на вашем месте.

Но Евгения боялась находиться рядом с детьми, когда кто-то из них болел. Кроме того, Эмма не просто заболела, а подхватила инфлюэнцу! А ведь миссис Фергюсон уже было подумала, что Анжелика истеричка, волнующаяся из-за обычного насморка.

– Ваша няня – настоящее сокровище, и вы проявили недюжинную мудрость, позволив ей послать за мной. Дайте знать, если кто-нибудь еще заразится.

– Конечно, – ответила Евгения, беспокоясь за собственное здоровье.

– Я вернусь завтра, если только не понадоблюсь раньше, – улыбнулся мистер Смит.

– Благодарю вас, доктор, – проговорила миссис Фергюсон ему вслед, не зная, что делать. Она бы сделала выговор Анжелике, да только, похоже, та оказалась права. Очевидно, придется обойтись без наказаний.

Главное – не видеться ни с кем, кто недавно был в детской, о чем хозяйка и заявила Стелле.

– Судя по всему, Эмма разболелась прошлой ночью, и няня послала за доктором. У моей дочери инфлюэнца. Ни в коем случае не ходите на третий этаж – я не хочу заразиться.

– Как вам будет угодно, мэм, – вежливо ответила Стелла. – Как себя чувствует ваша дочь?

– Не очень хорошо, но доктор Смит утверждает, что скоро она пойдет на поправку. По его словам, инфлюэнца крайне опасна для детей и может закончиться смертью. Я знала, конечно, что Эмме нездоровилось, но даже не думала, что все так серьезно. Ей стало хуже во время нашего званого ужина прошлой ночью. – Вопиющая ложь. Ребенок болел уже четвертый день, мать поставили в известность, но ей не было дела до собственной дочери. – Передайте няне: когда она поведет детей на прогулку, пусть спускается по лестнице для слуг.

– Обязательно, мэм. – Служанка присела в коротком реверансе и поспешила в детскую.

– Как Эмма? – спросила она у Анжелики. Стелла была искренне обеспокоена здоровьем девочки.

– Немного лучше. Бедняжка очень больна.

– Я слыхала, да. Теперь ее мать страшно боится заразиться и распорядилась, чтобы вы с детьми избегали комнат на втором этаже и пользовались лестницей для слуг. Бального зала тебе еще долго не видать, смотри, не помри от скуки!

Анжелика рассмеялась, оценив шутку.

Миссис Фергюсон тем временем погрузилась в размышления: не стоит ли ей попробовать новую прическу?

Глава 9

В феврале Фергюсоны отбыли в Лондон и вернулись в Гэмпшир только в марте. С новой прической и в новых дорогих платьях миссис Фергюсон выглядела как никогда прекрасно. Впервые за два месяца она увидела детей и удивилась тому, как сильно подросли близнецы. Джордж уже начал ходить. Эмма за время болезни еще сильнее привязалась к Анжелике.

Спустя неделю после возвращения домой супруги устраивали очередной прием, и Гилхоули с миссис Олбрайт были заняты соответствующими приготовлениями. Среди новых знакомых Фергюсонов оказалось немало весьма недурных собой холостяков, состязавшихся друг с другом за внимание Евгении и открыто флиртовавших с ней. Гарри, похоже, не возражал. У него самого хватало любовниц, хотя он и тщательно скрывал свои связи.

Анжелика получила еще два письма от миссис Уайт. В Белгрейве продолжалась смена обстановки и часто устраивались званые вечера и балы. Штат прислуги значительно расширился.

Анжелика тосковала по дому. Сейчас ей даже не верилось, что у нее была иная жизнь. Теперь Анжелика была вынуждена работать, возможно, до тех пор, пока не найдет себе мужа – а такое казалось маловероятным. Ее окружали лакеи, конюхи, помощники дворецкого, и ни одна из этих кандидатур не казалась ей привлекательной. А для джентльмена из высшего света она вряд ли представляла выгодную партию. В любом случае Анжелика не могла вообразить замужнюю жизнь, собственных детей, и это заставляло ее держаться за работу у Фергюсонов, пусть она и не уважала хозяев.