Герцогиня-охотница

– Тео. Зови меня просто Тео.

Ее улыбка стала еще шире.

– Тео. Признаюсь, я немного опасалась вашей реакции и… – Она сделала глубокий вдох, пытаясь справиться с охватившими ее чувствами. – Я очень рада, что вы приняли меня.

– Насколько я могу судить, – сказал Люк, – мой брат впервые за долгое время поддался чувствам.

– Ты так думаешь? – спросил Саймон.

– Конечно.

Герцог задумчиво провел пальцем по краю своего бокала.

– А что, Стенли по-прежнему планирует предать огласке тайну вашего происхождения? – Он посмотрел на Эзме, понимая, что она может и не знать об этом. – Они рассказали тебе?

Эзме торжественно кивнула.

– Да. В ту ночь, когда ты уехал.

– Хорошо. Теперь нам всем надо решить, как мы будем бороться с последствиями слухов, распространяемых Стенли.

Сэм, все это время стоявший прислонившись к камину, сделал шаг вперед и протянул Саймону несколько листов бумаги.

– Ты получил несколько писем, Трент.

– Сэм, это может подождать. Уверен, я еще успею…

– Думаю, – перебил его Сэм, – это стоит прочесть немедленно.

С недовольным видом Саймон взял письма. В наступившей тишине он внимательно прочел первое и передал его Саре.

«Трент!

Я покидаю это ужасное место и наконец выхожу замуж за герцога, который меня достоин. Если вы или кто-либо из ваших близких когда-нибудь вспомните о существовании сумасшедшего по имени Бертрам Смит и его связи с нашей семьей, на вас обрушится гнев всего герцогства Дансберг. Запомните мои слова, Трент, и не шутите со мной.

Прощайте. Надеюсь, мы с вами больше не встретимся до конца наших дней на этой Земле.

Джорджина Стенли, будущая герцогиня Дансберг».

– Боже мой, – прошептала Сара, – но как мисс Стенли узнала о том, что тебе известно о Бертраме?

Саймон поднял глаза на братьев, которые также смотрели на него с недоумением. Все, кроме Люка – он ответил ухмылкой.

– Ну, не знаю. Может, случайно где-то проговорился…

– Люк! – предостерегающе сказал Саймон.

– Что? Прекрасная Джорджина, в конце концов, моя сводная сестра. Я просто спросил ее, что она думает о нашем старшем брате. Когда она сделала вид, что не понимает, я уточнил, что имею в виду нашего дорогого брата Бертрама Стенли, сумасшедшего, который проживает в Бордсли-Грин.

– Господи! То есть ты не только рассказал ей, что тебе известно о Бертраме, но и что ты являешься ее сводным братом? – спросил Саймон.

Люк усмехнулся.

– На самом деле было весело наблюдать, сколько оттенков зеленого цвета успело сменить ее лицо, прежде чем она вся в слезах отправилась к своему папочке.

– Мы думаем, второе письмо – результат того разговора, – сказал Сэм, передавая листок Саймону.

Саймон прочитал и это письмо.

«Трент.

Пусть и не с вашей помощью, но то, чего я желал своей единственной дочери, свершилось. Я счастлив и горд этим. Ее выбрал герцог, не такой молодой и сильный, как вы, но обладающий зрелостью и чувствами, которых у вас, видимо, не будет никогда.

Что касается неприятностей, которые должны были с вами случиться при подобном стечении обстоятельств, то я передумал. Думаю, будет лучше, если общество останется в неведении относительно происхождения некоторых людей. Я готов сохранить этот секрет. Однако, надеюсь, вы понимаете, что хранить его я буду только до тех пор, пока вы храните тайну относительно личности некоего Б. С., проживающего недалеко от Вустера. Если когда-либо вы решите раскрыть информацию об этом человеке, я, не задумываясь, обнародую известные вам доказательства о родителях определенных людей.

Я верю, что мы с вами достигнем понимания. Если у вас остались какие-то вопросы относительно нашей договоренности, вы сможете найти меня в Лондоне. Я пробуду там ровно месяц, прежде чем отправлюсь в Гемпшир, в имение Дансберга, для празднования свадьбы моей дочери. Предполагаю, вы не станете появляться в Гемпшире, где ваше присутствие было бы крайне нежелательно.

Стенли».

Когда Сара дочитала письмо, Саймон сказал:

– Они думают, что мы решили использовать против них их же оружие. Что станем шантажировать их, угрожая раскрыть личность Бертрама.

– Но мы же не станем! – воскликнул Тео.

– Нет, – пожал плечами Люк. – Но зачем говорить об этом? Зачем предоставлять Стенли возможность болтать по всей Англии о том, что он мой отец? – Его взгляд помрачнел. – Нет уж, спасибо.

– Люк прав, – согласился Сэм. – Мы поступим, как и планировали: сохраним тайну Бертрама, и Стенли также будет молчать.

– Это разумное решение, – кивнул Саймон, посмотрев поочередно на каждого из младших братьев. – Но это не значит, что наша тайна в безопасности. Слишком много людей ее знают.

Тео вздохнул.

– Иными словами, тайна нашего происхождения может быть раскрыта в любой момент. Рано или поздно общество прознает, что нас произвели на свет невесть кто.

Люк скорчил гримасу.

– Ты меня обижаешь. Про моих родителей как раз все известно. – Он пожал плечами и добавил: – Я обычный бастард.

Тео поднял глаза к потолку.

– А что насчет меня? – тихо спросила Эзме.

Все повернулись к ней.

– Только мать знает ответ на этот вопрос, – серьезно ответил Саймон.

– И мы до сих пор не имеем понятия, где она, – напомнила Сара, тяжело вздохнув.