Гештальт-самотерапия. Новые техники личностного роста

Мадж — женщина, в основном функционирующая на этом уровне. Обладая хорошо переваренными, интегрированными собственными ценностями, она в дополнении к ним страдает от эмоционального несварения, вызванного кусочками непереработанных правил, долженствований, которые являются наследием прошлого. Их происхождение — илло-гичные, нерациональные понятия, правила-анахронизмы, которые не имеют ничего общего с ее взрослым мышлением. Они вызывают невротическое чувство вины. Вы можете искупить истинную вину, но с невротической виной вы ничего не поделаете. Обычно она погребена под таким завалом невротических симптомов и псевдоэмоций, что вы даже не знаете, где именно она расположена (4). Мы, как правило, маскируем невротическую вину под депрессию, тревогу, гнев или физические симптомы. Если вы исследуете этот симптом и ощутите скрытую вину, то симптом исчезнет.

Если вы избегаете проживания невротической вины, то возрастает вероятность отыгрывания провальных паттернов, которые вступают в конфликт с вашими истинными взрослыми ценностями, что вынуждает вас испытывать настоящую вину. То есть, сталкиваясь с выбором «хочу» и «надо», вы функционируете либо на уровне слабого Ребенка (как на стадии II), либо бунтующего Подростка. Вы выберете «хочу». Этот выбор служит двум целям:

а) Это оправдывает хроническую иррациональную вину, источник которой является для вас загадкой. Почему-то страдать оказывается предпочтительнее, когда вы знаете причину своего «плохого» поведения, чем без этого знания.

б) Вы провоцируете других людей вас наказать, бессознательно надеясь, что наказание искупит тайный «грех» и принесет облегчение от невротической вины.

Обычно эта система некоторое время работает. Многим людям катастрофы вроде войны и землетрясения приносят эмоциональное облегчение от невротических симптомов. Люди перестают наказывать себя депрессией, тревогой и т. д., поскольку жизнь наказывает их более суровыми способами. На некоторое время они получают свободу от ужасных ожиданий, смертельного страха наказания, которого ждали всю жизнь. К сожалению, когда снова приходят хорошие времена, беда отступает, невротические симптомы, прятавшиеся под маской старого страха и служившие наказанием, возвращаются.

Я описала причины, по которым стоит исследовать скрытые чувства, прежде чем начинать упражняться в самодисциплине. Как вы узнаете, что перестали функционировать на взрослом уровне? Что внутренний конфликт мешает принять правильное решение? Когда важно применить самотерапию?

Спросите себя: «Какова причина моего выбора? » Если вы так поступаете просто из страха или ненависти, если вы специально заставляете себя, потому что считаете данный поступок «хорошим», это первый признак слепого подчинения жесткому Родителю, который пытается сломать дух Ребенка. Возможно, Ребенок будет саботировать ваши усилия.

Подобный саботаж я испытала на себе. Как-то раз мне нужно было написать статью, и каждое утро я посвящала час этому занятию. Обычно такая система работает и дает неплохие результаты. Но в тот раз несколько дней подряд, садясь за печатную машинку, я чувствовала, как начинают ныть зубы, — верный признак напряжения. Каждый день я пыталась заниматься самотерапией, пыталась понять, от какого чувства я хочу избавиться, но не могла ощутить ничего кроме зубной боли и возросшего более чем обычно нежелания писать. Каждый раз я вставала из-за письменного стола, бросала работу, и симптом исчезал. По какой-то неизвестной причине Ребенок внутри меня саботировал мои усилия в течение целой недели, и я сдалась. На следующей неделе все наладилось: я смогла спокойно поработать и написать статью в рекордные сроки (более подробно об этой проблеме я расскажу дальше).

У меня не было ни малейшего предположения о значении внутреннего конфликта. Без самотерапии я не могла услышать, что пытается сказать Ребенок. Уделите внимание Ребенку, когда он протестует единственным возможным для себя способом, а вы не понимаете, почему он это делает. Много лет назад одна из моих дочерей плакала целый день без всякой явной причины. Она не была мокрой или голодной, одежда была комфортной. Я померила температуру — температура была нормальной. Я не понимала, почему дочь капризничает, поэтому решила обеспечить ей физический комфорт. Я носила ее на руках практически весь день. Постепенно она успокоилась и перестала плакать. На следующий день пришел врач. Он объяснил мне, что у девочки сильно болело ухо, там вскрылся нарыв.

По отношению к моему внутреннему ребенку я стараюсь быть такой же доброй, как и к обычным детям. Когда Ребенок явно страдает, но не может поговорить со мной, я, не колеблясь, стараюсь успокоить его, дать то, что ему хочется. Я не боюсь «избаловать» его, обращая внимание на то, как он выражает боль, — на зубную или головную боль, депрессию, тревогу. Я боюсь этого не сильнее, чем боялась избаловать собственную дочь, обнаруживая ее страдания.