Гетика

Буквы f, p, rи длинное sне возвышаются над верхней строкой, кроме отдельных случаев, когда длинное sвыходит поверх строки в виде крючка («Justinianus», на третьей строке verso, «exponens» на девятой строке verso). Кроме того, буква sлигируется с последующей буквой i («sibi» на третьей и восьмой строках recto, «residentem», «obsidionem» на двенадцатой строке recto). На заключительных строках (explicit), которые написаны красными чернилами, буква sкруглая.

Буква f(равно как и длинное s)имеет расщепление в верхней части; от его начала отходит направо поперечный язычок, лежащий на нижней строке («filiam» на седьмой строке recto, «flores» на четвертой строке verso).

Правая часть буквы rспускается до нижней строки, что делает букву похожей на p(«egressus imperialis» на девятой строке recto, «flores» на четвертой строке, «prato» на пятой строке, «coronam» на шестой строке verso).

Наконец, буква а– закрытая, причем ее брюшко доходит до верха наклонной ножки.

Таковы особенности наиболее характерных букв в шрифте Лозаннского фрагмента. Вообще же каждая буква в отдельности и весь шрифт в целом отличаются выдержанностью стиля и высоким графическим искусством. Кодекс, от которого сохранилась доныне только половинка последнего листа, был дорогой и нарядной книгой, исполненной твердой рукой опытного переписчика. Такая работа могла родиться скорее всего в крупном монастырском скриптории с развитыми традициями письма. Есть предположение, что Лозаннский фрагмент является частью кодекса, вышедшего из мастерской письма аббатства Фульды186.

Если теперь сравнить шрифт Лозаннского фрагмента с шрифтом тех трех строк Гейдельбергского кодекса, которые издал Фр. Вилькен, то можно сказать следующее. Характер письма, его дукт, особенности рисунка букв у них общее. Естественно признать письмо Лозаннского фрагмента и Гейдельбергского кодекса (в части его трех строк) однородным; это известное, встречающееся в ряде рукописей островное письмо, красивый островной минускул. Однако на фоне общего сходства имеются незначительные расхождения в очертаниях немногих букв. Например: буква аЛозаннского фрагмента – закрытая, с брюшком, доходящим, как правило, до верха наклонной ножки, а на таблице Вилькена закрытое априближается к начертанию каролингского минускула, так как правая ножка этой буквы в ряде случаев возвышается над брюшком. Длинного минускульного d, которое встречается на Лозаннском фрагменте в начале слов, нет на таблице Вилькена (из-за краткости образца). Буква eна Лозаннском фрагменте часто возвышается своей петлей над верхней строкой, чего не видно на таблице Вилькена (здесь эта буква попадается девять раз). Отмеченные различия в буквах не снимают окончательно остроумного предположения (М. Бессон), что Лозаннский фрагмент представляет собой часть последнего листа погибшего Гейдельбергского кодекса № 921, тем более что столь длинную рукопись, каким был кодекс, содержавший оба произведения Иордана, могли писать несколько переписчиков.

ПРИЛОЖЕНИЕ III. ПАЛЕРМСКИЙ КОДЕКС (CODEX PANORMITANUS («CODICE BASILE»))

В 1929 г. появилась небольшая заметка, в которой сообщалось, что Государственный архив в Палермо получил неизвестную до того рукопись, содержащую «Getica» Иордана. По фотографии одной из страниц этой рукописи автор заметки Эд. Штамер датировал ее концом IX в. и предположил, что она происходит из Англии на том основании, что написана англосаксонским письмом и близка к Кэмбриджскому кодексу из Trinity College (0.4.36), хотя последний и датируется XI в.187

Эти скудные сведения о ценнейшем манускрипте, значение которого возрастает еще оттого, что наиболее ранняя рукопись, содержащая «Getica» Иордана (а именно Гейдельбергский кодекс VIII в.), погибла при пожаре, остались незамеченными. Со времени появления указанной заметки в печати не было сказано ни слова о замечательном кодексе Палермского архива, пока не появилась работа Франческо Джунта, опубликованная в 1946 г.188Позднее тот же автор поместил в конце своей книги «Jordanes e la cultura dell’alto Medioevo» (Palermo, 1952) обстоятельное приложение под названием «II ms. dei „Getica“ nell’Archivio di Stato di Palermo» (p. 187—202). Приложение к книге Джунта, хотя и не сопровождаемое иллюстрациями, представляет собой тщательно сделанное, но очень сжатое исследование Палермского кодекса как его палеографии, так и вопросов его происхождения и даты. Надо надеяться, что в скором времени итальянский ученый подготовит – как он сам заявил об этом – полное критическое издание, и новая рукопись «Getica» Иордана войдет в научный оборот.

Здесь мы имеем целью дать лишь общую характеристику этой рукописи189, исследованной пока только в работах Джунта.