Гевара по прозвищу Че

После официальных переговоров Че решил послушать "борцов за свободу", поговорить с ними по отдельности, но кубинское посольство по ошибке устроило полномасштабную встречу, "собравшую представителей пятидесяти с лишним различных направлений, имевшихся в стране". На этом собрании Че в свете кубинского опыта дал оценку просьбам насчет инструкторов и денег: "Революционный солдат создается в ходе войны.... Я посоветовал учить их не на нашей далекой Кубе, но в их близком Конго, где шла борьба не только против такой марионетки, как Чомбе, но и против империализма в его форме неоколониализма. ... Реакция была более чем холодной. Хотя большинство сохраняло спокойствие, некоторые попросили слова, чтобы строго упрекнуть меня за этот совет. ... Я пробовал заставить их понять, что здесь стоял вопрос борьбы не внутри границ, а войны против общего хозяина, который настолько же присутствовал в Мозамбике, насколько и в Малави, Родезии, Южной Африке, Конго или Анголе, но никто не желал представить это таким образом.

Они распрощались холодно и формально, и это дало нам возможность ясно понять, какие долгие пути нам еще потребуется преодолеть, странствуя по Африке.... Я решил организовать набор группы черных кубинцев и направить их - конечно, как добровольцев - для поддержки борьбы в Конго".

Именно в это же время премьер-министр Конго Моиз Чомбе вел в Лондоне переговоры с американским сенатором Доддом. Ему объясняли, насколько трудно для Соединенных Штатов будет обеспечить поддержку режиму, хотя эмиссар правительства США и хотел бы этого - ведь группы белых наемников и солдат Из Южной Африки и Родезии все еще продолжали действовать под командой Чомбе. Чомбе согласился взять их к себе на службу после завершения сроков контрактов. Они обсуждали и возможные альтернативные способы пополнения войска конголезского диктатора путем набора солдат в Сенегале и Нигерии и даже ветеранов французской армии в Того.

Че тем временем имел с Ривальтой беседу, которая последнему показалась странноватой:

"Он сказал мне, что собирался проверить, насколько хорошо я говорю на суахили. Прежде я не задумывался над этим. Он пояснил, что у меня в посольстве имелось много обслуживающего персонала, слуг и служащих из местного населения - я завербовал много народу, имея в виду создать таким образом прикрытие для изучения страны, - а он сказал, что ему это не нравится. Как только он уехал, я урезал штат наполовину".

19 февраля Че оказался в Египте и встретился с президентом этой страны Гамалем Абделем Насером. В ходе их очень краткой беседы Че, помимо прочего, сказал как бы мимоходом, что было бы интересно отправиться в Конго, чтобы оказать там поддержку освободительному движению.

Он думал и о посещении Судана, но политическое положение было неблагоприятным, и этот визит не состоялся. 24 февраля он в третий раз за эту поездку оказался в Алжире, где принял участие во втором Экономическом семинаре солидарности стран Африки и Азии. Его речь носила очень полемический характер, он вызвал волнение среди представителей социалистического блока, заявив, что национально-освободительная борьба должна оплачиваться социалистическими странами. "Мы говорим это без малейшего желания кого-либо шантажировать или произвести сенсацию". Че особо подчеркнул: не должно быть никаких разговоров о взаимной помощи, основанной на принципах теории прибавочной стоимости. "Как может взаимная польза означать продажу по ценам мирового рынка сырья, которое стоит отсталым странам неизмеримого количества пота и страданий, и закупку по ценам мирового рынка машин, сделанных на больших автоматизированных производствах? Оружие должно предоставляться бесплатно: сталкиваясь лицом к лицу со зловещим нападением империализма США на Вьетнам или Конго, мы должны ответить, снабжая эти братские страны всеми средствами защиты, в которых они нуждаются, и нашей безоговорочной солидарностью".

Че был доволен своей речью; он дал прочесть ее текст своим товарищам по делегации, а среди африканских делегатов она нашла живой отклик. (Однако кубинская пресса не опубликовала ее полностью.) В этот же день в Гаване родился Эрнесто, его пятый ребенок. Ну а в Алжире тем временем продолжались встречи с африканскими и азиатскими делегациями, беседы с кубинским послом Хорхе Сергерой и президентом Алжира Ахмедом Бен Беллой, который говорил о сотрудничестве с партизанами Конго. 6 марта Че еще раз побывал в Египте и послал оттуда открытку своей тете Беатрис: "Из Фив, первой столицы мечты, приветствие от поэта, который вовсе не пишет стихов и стал достойным бюрократом с представительным животом и такими сидячими привычками, что даже передвигается, стремясь при этом лишь к шлепанцам и детям". Именно в этой поездке он впервые сел на верблюда, и никто не мог заставить его слезть со спины этого вновь обретенного четвероногого, верхом на котором он объезжал пирамиды.